Для чего же потребовалась Петербургу информация о собственных недрах? Что подтолкнуло город к проведению специальных исследований? О чем рассказали геологические карты? Об этом наша беседа с председателем Комитета по природопользованию, охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности администрации Санкт-Петербурга Дмитрием Голубевым.

— Дмитрий Алексеевич, геологический атлас создан по заказу вашего Комитета. Чем объяснить проявившийся вдруг интерес города на Неве к собственным недрам?

— Формированием экологического паспорта. Паспорт — это около 300 баз данных, содержащих исчерпывающую информацию об окружающей среде в любой временной отрезок за последнюю четверть века. К примеру, из него можно будет узнать, воздух какого качества был в полдень 1 мая 1988 года на Марсовом поле. Или — какие предприятия города вошли в список экологических нарушителей в 1995 году. Или — какой погодой порадовала горожан Новогодняя ночь 2000 года. Ну и т.д. Словом, экопаспорт — уникальный информационный инструмент, без которого просто не обойтись ни властям, ни ученым, ни специалистам.

Разумеется, в него не мог не войти такой раздел, как геология. Ведь без знания того, что происходит под зданиями и сооружениями, улицами и площадями пятимиллионного мегаполиса грамотного решения попросту не принять. Вот почему мы взялись за создание пакета геологических карт, посвященных самой разной проблематике — залеганию четвертичных отложений, кристаллического фундамента, гидрогеологической ситуации. За два года наши сотрудники подготовили около 20 таких карт.

— А как проводились сами исследования? Что-то не доводилось видеть на Невском геологов с буровыми установками…

— Мы пошли другим путем. Геологией Санкт-Петербурга на протяжении многих лет занимались самые разные организации. Гидрогеологи выясняли распространение подземных вод, инженерные геологи исследовали свойства почвогрунтов …Иных организаций давно уже нет, а вот отчеты благополучно сохранены в геологических фондах.

В течение двух лет специалисты Комитета сводили все эти документы воедино. Нами проработано более двух тысяч отчетов, начиная с тех, что были составлены еще в 30-е годы прошлого века. Число их на одну точку достигало порой 130!

— Итак, ваши специалисты объединили и систематизировали уже имевшуюся ранее информацию. Так в чем собственно событие?

— Дело в том, что геология всегда использовалась либо для поиска полезных ископаемых, либо для инженерных изысканий под строительство тех или иных сооружений. Мы же первые в РФ вплотную подошли к геологии городской среды. Ведь город — колоссальный фактор техногенного воздействия.

Засыпка болот и русел рек, прокладка подземных коммуникаций и магистралей, несанкционированная добыча подземных вод, сплошная застройка и асфальтировка территорий приводит к изменению режима подземных вод. Как следствие начинают происходить подтопление территорий, подвалов и фундаментов зданий, разрушение подземных коммуникаций, образованию карста и загрязнению подземных вод.

Имея геологические и гидрогеологические карты города, а также оперативную информацию о состоянии окружающей среды, мы связали воедино происходящие в недрах процессы с техногенным пульсом городского организма.

Объединив данные, составив новые карты и оценив «геологический портрет» Петербурга, мы можем расширить, прежде всего, наше представление о безопасности.

— Дмитрий Алексеевич, к вопросу безопасности мы еще вернемся. А сейчас не терпится узнать, о чем же рассказали карты?

— Геологическая ситуация Петербурга очень непроста. Начнем с того, что Северная столица возводилась на 101 острове, а сегодня их осталось всего 41. Это значит, что реки и болота, ручьи и озера были засыпаны. Но при этом не следует считать, что они исчезли. На месте погребенной гидросети и сегодня находятся обводненные песчано-гравийные отложения. Одна из таких засыпанных речек и стала причиной разрушения жилого дома на улице Двинской…

Да что там малые речки, по-прежнему опасны даже древние русла Невы. Палеодолины — так они называются — представляют собой толщи мощностью до ста метров песчано-гравийных отложений, содержащих большой объем подземных вод. Такие образования, как правило, обладают избыточным внутренним давлением. При вскрытии кровли отложений уровни подземных вод устанавливаются около поверхности земли, а иногда и выше! На один из таких участков палеодолины у площади Мужества и напоролись метростроители…

— Оправдалась ли легенда по поводу «бездонных болот»?

— С точки зрения людей 17 века, уходящие вглубь на десятки, а может, и сотни метров болота представляли собой бездну. Сегодня же с помощью современного оборудования каждая такая «бездна» легко просматривается. Но самое главное, погребенные под городскими улицами болота тоже живы и продолжают делать свое черное дело. А, как известно, почти весь исторический центр возведен как раз на такой вот «тверди». Это Исаакиевская и Дворцовая площади, Гостиный Двор и Александро-Невская лавра, Суворовский и Лиговский проспекты, Стрелка Васильевского острова и чуть ли не треть самого острова.

По причине зыбкости грунтов, стоящий на дубовых сваях Исаакиевский собор получил легкий крен, а его купол отклонился от вертикали на несколько десятков сантиметров. Это было зафиксировано еще в 30-е годы прошлого века. В 70-е годы навстречу друг другу и в сторону Невы начали «падать» Ростральные колоны… Трещины от деформаций, вызванных неустойчивостью грунтов, можно обнаружить на многих питерских зданиях: Биржи, Адмиралтейства, Эрмитажа, Кунсткамеры, Петропавловской крепости.

Болота коварны еще и тем, что в них вырабатывается метан. Газы поднимаясь вверх, не находя естественного выхода, разрушая асфальт и бетон, вырываются в виде газо-грязевых фонтанов. Такие зрелища не для слабонервных довелось наблюдать жителям Невского, Фрунзенского, Красносельского районов. Случалось, что метан накапливался в помещениях — подвалах зданий, гаражах, и в них гремели взрывы…

— Поразительно, но, похоже, начатое основателем Петербурга сражение с болотами продолжается до сих пор.

— Только ведется уже другими средствами. Например, с выбросами метана город справляется с помощью газоотводящих скважин. Весьма эффективный метод. А вот под фундаменты Ростральных колонн поначалу закачали бетон. Но это только ускорило процесс «падения». По рекомендациям геологов тяжелые подушки пришлось извлечь и засыпать более легкие — песок и гравий. Хотя спасение памятников архитектуры — отдельный разговор и проблема колоссального масштаба, которую городу еще предстоит решать. Но что можно сказать со всей определенностью: первым помощником в этом деле будет геологический атлас.

В целом, погребенная гидросеть Петербурга занимает 3,7% городских площадей, что составляет 5300 гектар. Эти территории представляют собой зону риска и нуждаются в постоянном контроле.

А знаете, в чем зарыт корень всех наших геологических проблем? В том, что царь Петр построил свою столицу еще и на стыке гигантских геологических структур — Скандинавского (Балтийского) кристаллического щита и равнинной Русской плиты.

— Вот об этом он уж точно не знал.

— Конечно, ведь наука геология тогда еще «под стол пешком ходила». Так вот Карельский перешеек, включая Выборгский и Приозерский районы Ленинградской области, с их бесчисленными озерами, выходами гранитных пород – находятся как раз на окончании Скандинавского щита. А Курортный район Петербурга, а также и весь город – на северной окраине Русской плиты, покрытой чехлом осадочных пород мощностью от 15 до 300 метров.

Зоны стыка геологических структур традиционно считаются самыми нестабильными. Особенно учитывая то, что они еще и перемещаются друг относительно друга! Если щит имеет тенденцию к поднятию, то плита — к опусканию. Это микрокосмическое перемещение, измеряющееся, может быть, считанными миллиметрами в год. Но соль в том, что оно происходит.

— Правильно ли я поняла, что именно поэтому в Петербурге могут случаться землетрясения?

— Да, наша территория сейсмоактивна. Последнее землетрясение до 5 баллов произошло в Ленинграде в 1968 году.

— Ну и подарочек же уготовил нам наш великий предок…

— Что и говорить, с геологией Петербургу «повезло». Здесь следует вспомнить и о процессе карстообразования — возникновении подземных пустот, которым особенно подвержены Красносельский и Пушкинский районы. О радоноопасности, актуальной для более чем на 6 % городской территории. Об эрозии берегов рек и Финского залива, в результате которой ежегодно теряется около 70 гектар городской территории…

— Почему теряется?

— Потому что до систематизации геологических данных к размыву берегов рек и каналов город относился спокойно, как к явлению природы. Этого никто не замечал и не анализировал потерь. Но издание атласа наверняка многое изменит.

По нашим оценкам, почти 12% территории города находится в зоне высокого геологического риска. То есть более 170 квадратных километров Петербурга таят в себе ту или иную опасность. А 2400 строений находятся в районах неблагоприятной геологической среды. Теперь вы понимаете, что обладание геологическими данными меняет приоритеты?

— Информация почти шокирующая. А будут ли предприниматься меры?

— Безусловно. Так за зданиями, находящимися в зоне карстовых образований, установлен постоянный контроль. Кроме того, они проверяются на предмет возможных утечек водопровода и канализации. Лишней влаги под такими домами быть не должно!

Недавно вышло постановление правительства, обязавшее Комитет по природопользованию выдавать строителям заключения о геологических особенностях территорий. До сих пор инженерные изыскания они проводят в основном под пятном застройки. А если, скажем, в пятистах метрах от высотного дома находится погребенное болото, и метан из него начнет поступать в помещения будущего дома?.. Это еще одна гарантия безопасности для будущих жильцов дома и жителей района.

Важнейшая задача — восстановление системы геологического мониторинга. К примеру, подтопление поселка Левашово, произошедшее минувшей весной, можно было бы элементарно предотвратить, имей мы на месте наблюдательные скважины. Требовалась элементарная расчистка дренажных канав. К сожалению, доставшаяся нам в наследство система федерального контроля имела уровень даже не прошлого века… Сегодня геологическую ситуацию отслеживает предприятие «Минерал», курирующее около полусотни пунктов наблюдений. Но это пока только начало.

— Дмитрий Алексеевич, но эти меры выглядят пигмеями по сравнению с обозначенными вами проблемами…

— Но и геологический атлас родился только что. Городу еще предстоит принять и осмыслить геологические реалии, начать поиск решения проблем. Будем надеяться, в будущем появятся новые целевые программы. Например, по предотвращению эрозии берегов водоемов, укреплению фундаментов исторических зданий, предотвращению попадания радона в жилые помещения. Весь пакет геологических данных войдет и в комплексную схему охраны окружающей среды Петербурга, к разработке которой наш Комитет приступит уже в начале следующего года.