С 30 октября по 1 ноября в Берлине прошел симпозиум, посвященный геологическому захоронению ядерных отходов. Министерство окружающей среды и безопасности атомных реакторов Германии сначало выдвинуло инициативу, а затем и организовало эту встречу, подготовка к которой началась еще в 2007 году.  Большинство времени симпозиума было отведено ситуации с захоронением отходов в Германии, однако часть времени была посвящена опыту других стран – Великобритании, Швейцарии и Франции.

Что касается Германии, то в настоящий момент там существует несколько хранилищ для отходов разного уровня активности – Горлебен, Морслебен, Конрад, Ассе. Формально, решения об организации геологического захоронения в каком-либо месте Германии не существует. Однако большинство тех, кто так или иначе причастен к этому вопросу (активисты, эксперты, министерские чиновники) считают, что местом захоронения высокоактивных отходов станет хранилище в Горлебене, на севере страны. В настоящий момент, там хранятся отходы переработки отработавшего ядерного топлива (ОЯТ). В Германии переработкой не занимаются, отправляя свое использованное топливо во Францию. По условиям соглашений, отходы, возникающие при переработке ОЯТ, французы отправляют обратно, то есть в Горлебен. Возврат отходов переработки считается общепринятым правилом для всех стран, за исключением разве что России, где готовы ради прибыли оставлять у себя любые радиоактивные отходы, мало задумываясь об их дальнейшей судьбе. По крайней мере, в нашей стране, имеющей колоссальную проблему накопления радиоактивных отходов, до сих пор не существует адекватной политики обращения с отходами, непонятно что именно с ними планируется делать – захоранивать ли ОЯТ, или же перерабатывать (что возможно только в случае с частью топлива) и захоранивать отходы переработки. Время безусловно придет, будут и у нас дискуссии о геологическом захоронении, вопрос только в том, насколько они будут открытыми для общественности, и собственно когда именно наступит это время. На данный момент оно уже наступило во всех развитых странах, и не только в них, вот только Россия, как всегда, стоит особняком. Вернемся в Берлин.

Особый колорит встрече придавало присутствие на ней большого количества активистов и представителей местных властей из районов, прилегающих к Горлебену. Нужно сказать, что не только они выступают резко против того, чтобы хранилище в Горлебене превратилось бы в место геологического захоронения для ядерных отходов, и требуют убрать отходы с территории их района. Такой же позиции придерживается большое количество экспертов и ученых, присутствовавших на симпозиуме.

К открытию симпозиума, происходившему в 5 вечера 30 октября, около места его проведения появилась пятиметровая вышка с внушительным знаком радиации, укрепленном на наконечнике вышле. Ее смонтировали активисты наиболее влиятельной общественной экологической организации, действующей около Горлебена – Burgerinitiative Luchow-Danennberg. По словам «монтажников», эта вышка предназначена для бурения дыр в земле, необходимых для геологических изысканий и возможно изыскания для геологического захоронения ядрных отходов они начнут прямо тут, около места проведения симпозиума. В каждый их неполных трех дней проведения симпозиума разные организации проводили по несколько акций протеста в день, требуя от властей отказаться от планов захоронения отходов в Горлебене. Во второй день, например, на здание, где проходил симпозиум альпинистами несанкционированно был вывешен огромный транспарант с соответствующим лозунгом. Полиция в происходящее не вмешивалась.

Симпозиум открылся выступлением Зигмара Габриэля, министра окружающей среды и тд, суть которого сводилась к простому тезису – немцам необходимо решить прежде всего вопросы процессуальные, как построить обсуждение и принятие решения о геологическом захоронении, в том числе о его месте, исходя из интересов всех сторон, участвующих процессе. Учитывая, что проблема касается всех граждан страны, министр надеялся, что прийти к решению важных вопросов можно и нужно с самым непосредственным участием в этом процессе заинтересованной общественности. Симпозиум конечно был прежде всего о самом Горлебене, хотя никто предпочитал не говорить, что конференция посвящена именно этому конкретному месту, рассматриваемому в качестве основного для строительства репозитория (так называют оборудованное место захоронения). Поэтому, подчеркивая незавершенность процесса принятия решения, встреча называлась нейтрально — симпозиум по захоронению.

Прошедшим летом немецкое министерство выпустило проект рекомендаций по стандартам для будущего репозитория, в котором, к примеру, записано, что безопасность (в том числе отсутствие утечек радиации) должна быть гарантирована на срок около миллиона лет. Кстати, это совпадает с требованиями, которые сейчас предъявляются к проекту американского геологического репозитория в Юкка Маунтайн в Неваде, где речь идет также о миллионе лет. Что касается США, то там большинство экспертов и активистов сходятся во мнении, что захоронение ядерных отходов (прежде всего ОЯТ с американских реакторов) в Юкка Маунтайн если и станет когда то вохможным, то очень и очень не скоро. Прежде всего, из-за крайне высокого уровня сопротивления на местном уровне этой федеральной инициативе, не только со стороны все еще весьма влиятельного экологического движения, но и практических всех властей на уровне штата и ниже, а также подавляющего количества ученых, независимых от государства. Чуть более года назад мне удалось посетить Неваду и Юкка Маунтайн, также в прошлом году Горлебен и вот теперь целый симпозиум по геологическому захоронению в Германии. И в том, и в другом случае, пообщавшись с экспертами с разных сторон, активистами и представителями государственных департаментов могу заключить, что ситуация в США и Германии крайне схожая. Местные власти, население, научное сообщество выступают категорически против, предъявляя внутри этой конфронтации очень серьезные аргументы, которые напрямую свидетельствуют о неприемлемости тех мест, где власти хотели бы обустроить репозитории. И в том, и в другом случае одним из контраргументов служит тот факт, что на исследования (что Юкки, что Горлебена) потрачено огромное количество средств (миллиарды или десятки миллиардов) – оба проекта существуют уже не один десяток лет. Однако все же непонятно, почему население должно расплачиваться своей безопасностью за то, что кто-то когда-то принял неверное решение?

Во второй день симпозиума в Берлине была крайне занимательная дискуссия, в рамках которой принимал участие человек, ранее работавший в нескольких немецких компаниях, владеющих АЭС, и причастный к вопросам утилизации ядерных отходов. По его словам, якобы промышленность изначала выступала против решения о начале исследований в отношении захоронения ядерных отходов в Горлебене, так как это слишком населенный район Германии. Невозможно определить, правду ли он говорил, но попытка скинуть всю вину на политиков заслуживает внимания. Я далек от мысли о том, что с политиков надо снять ответственность, но все же очевидно, в чьих интересах политики принимали решение в отношении Горлебена.

К сожалению, в рамках одной статьи трудно суммировать довольно большой объем информации о том, что происходит в других странах. Я постараюсь описать лишь кратко и остановится на том, что было наиболее интересным. Что касается Франции, то тут оказалось чрезвычайно мало новостей. В этой стране действует подземная исследовательская лаборатория в Буре, где очевидно готовят французский репозиторий. Так как докладчики должны были рассказывать не столько о техническом прогрессе, сколько о процессе учета мнения всех заинтересованных сторон, то есть непосредственно о процессе принятия решений с учетом мнения общественности – интересного во французском опыте оказалось мало, если не сказать ничего. Естественно, что французский эксперт, будуче не совсем независимым, не осветил те претензии, которые в большом количестве есть у французских экологов к Буре. Швейцарский представитель заявил о том, что сейчас есть четыре места, где рассматривается возможность размещения репозитория, однако не сообщил, как относится к этим предложениям население упомянутых мест. Единственное, что удалось узнать о мнении швейцарцев – что они не считают, что нормальным выходом из ситуации было бы отправлять отходы в другие страны. Тоже было неоднократно повторено и в отношении Германии. Одним из безусловно важных для меня тезисов, который я слышал за время берлинского симпозиума, было утверждение о необходимости сохранения за конкретной страной ответственности за произведенные отходы.
 
Британский опыт оказался пожалуй наиболее интересным. Около 5 лет назад там была создана специальная комиссия, в которую были приглашены представители всех заинтересованных сторон. И экологи были приглашены вполне реальные, а не аналоги «Зеленого Креста» (который в России выполняет функцию оплачиваемого пропагандиста Росатома). Те, кто проявил заинтересованность, начали регулярно встречаться и в конце концов занялись разработкой концепции в области вовлечения всех заинтересованных сторон в принятие решения о геологическом захоронении. Исходили они из того, что если все между собой не договорятся (власти, общественность, промышленность), то что бы там кто не нарешал – любые планы встретят возражения и активное сопротивление (такова специфика этого вопроса). Значит для решения всеобщей проблемы нужны всеобщие усилия.

Если обобщать то, что показал берлинский симпозиум, то вряд ли можно сказать, что в какой-либо стране произошел прорыв или какой-то серьезный прогресс в области геологического захоронения. Большинство стран, которые озабочены вопросами геологического захоронения все еще в начале пути и когда этот путь будет пройдем сегодня ни возьмется утверждать никто. Специфика вопроса такова, что почти в любой стране движение к обустройству репозитория со стороны властей и промышленности будет неизменно встречать сопротивление со стороны общественности – никому не нравится жить на ядерной свалке, какая бы современная они ни была. Высокий уровень конфронтации был продемонстрирован в Берлине весьма наглядно – во время выступлений сторонников атомной промышленности или просто таких ораторов, которые, рассуждали о целесообразности захоронения отходов в Горлебене, в зале поднимался шум, с мест неслись выкрики, которые перебивали говоривших. Очевидно, что найти общий язык с населением, проживающим вокруг хранилища в Горлебене, невозможно, если вы хотите обсуждать обустройство репозитория возле их домов. И в этом они правы – они там поселились первыми, это их право решать чему быть или не быть в их районе. Есть серьезные научные аргументы против репозитория, их нельзя игнорировать. Ясно, что властям не хочется искать новое место, но вместе с этим – Горлебен не подходит для захоронения.

Ближе к 10 ноября намечена очередная транспортировка ядерных отходов в Горлебен. Снова будут многотысячные акции протеста и попытки заблокировать транспорт на каждом километре его движения. Несколько лет назад в Горлебене был поставлен рекорд – 20 тысяч человек приняло участие в протестах против очередной перевозки ядерных отходов. Возможно, в этот раз будет меньше, но не намного. Эта история началась в 1977м и продолжается до сих пор. И мне кажется, что если тысячи людей до сих пор верят в победу и выходят блокировать рельсы – они не могут проиграть это сражение. В Берлине никто не победил и не проиграл, хотя отчасти это было сражением (точек зрения). Стороны просто прикинули свои силы и привели их в боевую готовность. Следующая остановка – блокада…

(статья была написана 2 ноября, т.е. до начала протестов в Горлебене, однако по техническим причинам у меня не было возможности разместить ее ранее)