– Какие чувства вы испытали, узнав об аварии на «Фукусиме»?

Чувство колоссальной тревоги. Дело в том, что я родился в Белоруссии, обожженной в 1986 году Чернобылем. После аварии на ЧАЭС в республике возросла смертность, от рака умерли некоторые из моих друзей детства, одноклассников…

– Поддерживаете ли вы развитие атомной энергетики?

– Я не эксперт в этой области. Слышал выступление Сергея Кириенко по телевидению и не могу не признать – он убедителен. Вместе с тем в Германии, Нидерландах видел массу ветряков, солнечные батареи. Причем эти источники энергии подключены к общей энергосистеме, и нарабатываемые ими излишки электроэнергии государство покупает у владельцев по повышенному тарифу, стимулируя тем самым развитие альтернативных источников. Я бы с удовольствием внедрил у себя в загородном доме такую систему. Только в России все упирается в организационные проблемы. Хотя очень надеюсь, что моя мечта все-таки исполнится.

– Что для вас, известного композитора, значит экология?

– Я уехал из города, потому что хочу быть ближе к природе. Я радуюсь каждому цветку, чистому воздуху. Недавно в одной из телепередач рассказывалось, что «Хонда» наладила выпуск автомобилей, работающих на водородном топливе. Из выхлопной трубы таких машин выходит чистый пар. Опять-таки, если бы в России была открыта сеть таких заправок, я бы ездил только на водородном топливе. Многие в России уже сегодня готовы жить по современным стандартам, но одной нашей готовности мало – всерьез захотеть этого должны российские власти.