На этой неделе в России случилось два происшествия с вертолётами. 22 марта частный вертолёт Bell-407 потерпел аварию и упал в Волгу в Нижнем Новгороде.

В тот же день, 22 марта вертолёт Ми-2 был захвачен преступниками и использован для организации побега осуждённого из колонии в Вологодской области. На угнанном вертолёте вооружённые люди пролетели в российском небе около 200 километров. Никакая ПВО угонщиков не засекла, никто полёт вертолёта не контролировал. Мнение о том, что всё в российском небе под контролем, оказалось мифом.

Вертолёт Ми-2 массой около 3,5 тонны может на скорости около 200 км/ч пролететь 580 километров. По некоторым данным преступники рассматривали возможность захвата более крупного вертолёта одиннадцатитонного Ми-8, но он им не подошёл.

Всё это говорит о том, что в России появилась малая частная авиация (это хорошо), и вместе с ней появились новые угрозы (это плохо). Появились новые угрозы и для особо опасных объектов, в том числе для атомных электростанций, хранилищ ядерных и радиоактивных отходов, эшелонов, перевозящих эти отходы и т.п.

В России есть АЭС, в конструкции которых вовсе отсутствует прочная защитная оболочка, так называемый котнайнмент. Для таких АЭС даже падение тихоходного лёгкого вертолёта может стать «исходным событием» для начала развития тяжёлой аварии, подобной Фукусиме или Чернобылю.

Защитная оболочка в современном понимании отсутствует на всех трёх АЭС России, где установлены реактороы чернобыльского типа РБМК-1000. Это Ленинградская, Курская и Смоленская АЭС. Уже были сообщения о происшествиях с отклонением от маршрута следования и пролётом самолётов над АЭС, так что угроза вполне реальна. К примеру, по данным СКЦ Росатома: «27.04.2011 в 12:40 зафиксирован пролет двухмоторного самолета над территорией [Курской] АЭС, запрещенной для пролета воздушных судов».

Также к числу не зачищённых от падения летательного аппарата относится Кольская АЭС с реакторами ВВЭР-440. На остальных станциях Европейской части России защитный колпак присутствует. В теории он должен защитить реактор от падения лёгкого самолёта, массой до 6 тонн, типа Ан-2.

Но контайнмент закрывает только реактор и приреакторный бассейн выдержки особо опасного отработавшего ядерного топлива (ОЯТ). Вне защиты остаётся станционное хранилище ОЯТ, а также площадки контейнерного хранения радиоактивных отходов и отработавшего ядерного топлива, имеющиеся на некоторых АЭС. Падение даже лёгкого самолёта или вертолёта на эти объекты приведёт к их разрушению и массивному выходу радионуклидов в окружающую среду. Падения среднемагистрального пассажирского самолёта контайнмент не выдержит, это приведёт к катастрофе.

Атомная промышленность вряд ли пойдёт на дополнительные расходы по возведению защиты этих объектов. Я не раз на общественных слушаниях и в частных беседах с сотрудниками Росатома задавал вопрос о защищённости от падения самолётов. Ответы были двух типов. Первый: атака с воздуха невозможна, ПВО собьёт любой летательный аппарат. Как мы видим, это не вполне согласуется с действительностью. Второй: а нам всё равно, мы верим, что объект выдержит падение самолёта. Удивительно, но Росатом отказывается рассматривать падение летательного аппарата в качестве исходного события для запроектных аварий.

Вывод отсюда не утешительный – объекты атомной промышленности не защищены в должной мере от падения самолёта или вертолёта. У злоумышленников есть реальная возможность захвата вертолёта и безнаказанных полётов на угнанном воздушном судне.

От колонии в Шексне, откуда на вертолёте бежал осуждённый, до Калининской АЭС по прямой около 200 километров. Вертолёт вполне мог пролететь это расстояние. Даже не хочется думать о том, что могло бы произойти, если бы угонщики стали кружить на вертолёте над АЭС, выдвигая какие-то требования…

Хорошо, что преступники вернулись в Вологду, а не полетели дальше, в сторону Удомли. Реакторы Калининской АЭС прикрыты защитными колпаками, но станционное хранилище ОЯТ беззащитно.

Остаётся надеяться, что психически неуравновешенные граждане, равно как преступники и террористы не станут угонять вертолёты для атаки на АЭС или эшелон с радиоактивными отходами. Хотя уверенности в этом нет.