Казахстан не спешит заключать с Росатомом контракт на строительство АЭС
На референдуме в октябре граждане Казахстана проголосовали за строительство в стране АЭС. Теперь Росатом пытается получить контракт на ее возведение
News
Publish date: 18/04/2012
Written by: Андрей Ожаровский
News
Что нужно делать, если Вам звонят и сообщают, что есть непроверенная информация (слух) о радиационной аварии? Мне об таком слухе стало известно около семи часов вечера в понедельник, 16 апреля. Конечно, в это время телефоны пресс-службы Курчатовского института и Росатома не отвечали, подтвердить или опровергнуть информацию было некому. Кроме того, известны случаи, когда атомщики информацию о происшествиях предоставляли не своевременно, или вовсе пытались скрыть аварию, поэтому даже официальным сообщениям не всегда надо доверять безоговорочно.
Пришлось полагаться на свои силы. По образованию я физик, по воинской специальности – дозиметрист. Как с приборами обращаться знаю. Спасибо коллегам из Гринпис России, они оперативно, вечером смогли одолжить довольно толковый радиометр – российский МКС-01СА1М. Вот с этим радиометром в компании корреспондентки одного издания я и совершил прогулку от метро Октябрьское поле к площади Курчатова. Это можно назвать «пешеходная гамма-съёмка». Итог хороший – превышения гамма-фона не обнаружено. Показания моего приборчика совпали с данными светового табло над проходной предприятия – 11,7 микрорентген в час (0,117 микрозиверт в час). Это естественный фон, норма.
Сразу надо сказать, что в тот вечер был почти абсолютный штиль, понять, куда ветер снёс бы облако гипотетического выброса, было сложно. Кроме того, часто в реакторных выбросах содержится йод-131, это бета-радионуклид, обнаружить его с помощью гамма-радиометра не просто. МКС-01 может измерять и бета-активность, но только на поверхности, если выпадение уже произошло. Если же радионуклиды находятся в воздухе, необходимо измерять объёмную активность, а для этого нужны совсем другие приборы.
Но, тем не менее, с некоторой вероятностью можно утверждать, что если бы выброс был, прибор его бы почувствовал… Если бы такие простые приборы были у жителей близлежащих домов и в ТСЖ, то, скорее всего, поводов для слухов было бы меньше.
Возникает вопрос, а стоило ли тратить время? Что плохого в принципе могло бы произойти?
Национальный исследовательский центр «Курчатовский институт» расположен в Москве, вокруг многоэтажные дома, как старые, так и современные, «элитные». В случае радиационной аварии с выбросом радионуклидов пострадать могло значительное количество граждан – тысячи, десятки тысяч…
В Курчатовском институте продолжается работа исследовательских ядерных реакторов. Там находятся реакторы «водяной» ИР-8, «графитовый» ГТ-МГР и ещё 5 реакторов, 14 критических стендов и пр. Всё это совершенно официально относится к категории «ядерно- и радиационно-опасные объекты».
То есть опасность существует. Она реальна. Хотя исследовательские реакторы значительно менее мощные, чем реакторы АЭС, но и на них тоже образуются радиоактивные отходы и опасные искусственные радионуклиды, которые в случае аварии могут попасть в окружающую среду, а потом и в организм человека.
И такие случаи были. Наиболее серьёзный – трёхнедельный выброс радиоактивного йода-131 с исследовательского ядерного реактора НИИАР в г. Димитровград Ульяновской области. С 25 июля по 16 августа 1997 года из-за разгерметизации тепловыделяющих сборок на исследовательском реакторе МИР-М1 в атмосферу происходил выброс йода-131, причём в некоторые дни объем разрешенного суточного выброса был превышен в 15-20 раз. Подробнее – см. публикации Беллоны.ру.
Итак, исследовательские реакторы менее мощные, но не менее опасные, чем реакторы АЭС – ведь внимания к обеспечению их безопасности уделяется меньше. Этому тезису есть подтверждение.
По данным Ростехнадзора в 2008 году на исследовательских ядерных установках (ИЯУ) произошло 24 нарушения в работе, в 2009 – 13. «Анализ нарушений категорий П05, П06, П08 показывает, что они обусловлены, как правило, старением и износом комплектующих изделий, КИП [контрольно-измерительных приборов], ошибками персонала. … Основной причиной нарушений требований НД [нормативных документов] является недостаточный контроль со стороны руководства ИЯУ за своевременным выполнением необходимых изменений, вытекающих из новых требований по обеспечению безопасности ИЯУ», – сообщается в годовом отчёте Ростехнадзора за 2009 год.
Из всего этого можно сделать вывод, что аварии с выходом радионуклидов в окружающую среду на исследовательских ядерных реакторах вполне возможны. Размещение таких опасных объектов на густонаселённой территории Москвы даже в случае незначительной аварии может привести к облучению значительного числа жителей.
Надо сказать о ещё одной угрозе. Деятельность Курчатовского института началась в 1940-х годах, реактор Ф-1 (первый в СССР), запущен 25 декабря 1946 года. Тогда отношение и к радиационной опасности, и к радиоактивным отходам было довольно легкомысленное. Радиоактивные отходы были захоронены прямо на территории института, на берегу Москвы-реки. Могильники сейчас находятся в аварийном состоянии, ежегодно из них вывозятся сотни кубометров отходов. Вот что пишет об этом Ростехнадзор:
«В соответствии с «Концепцией реабилитации радиоактивно-загрязненных объектов участков территории ФГУ РНЦ «Курчатовский институт» завершаются работы по реабилитации территории ФГУ РНЦ «Курчатовский институт», занятой под временные хранилища РАО (г. Москва). Из 11 хранилищ, расположенных на территории временного хранения РАО, изъято более 4500 м3 ТРО суммарной активностью 4,0•1014 Бк. Активность ТРО в основном характеризуется радионуклидами Cs-137 и Sr-90, относящимся к низко- и среднеактивным отходам с фрагментами высокоактивных. По состоянию на конец года [2008] было отправлено в ГУП МосНПО «Радон» порядка 4000 м3 загрязненного грунта и находится в готовности к отправке еще около 560 м3 РАО».
Тут возможен ещё один аварийный сценарий. Вот с этих «радиоактивно-загрязненных объектов участков территории» и одиннадцати временных хранилищ радионуклиды весенними водами вполне могут вымываться в Москву-реку. Тогда цезий и стронций обнаружится ниже по течению, например, близ Кремля, в Коломенском, в Бронницах…
Кроме того, перевозка этих тысяч тонн отходов, как и других, осуществляется по улицам города автомобильным транспортом. Это тоже опасно.
Я считаю, надо вспомнить о программе вывода за пределы Москвы радиационно-опасных объектов, в первую очередь действующих исследовательских ядерных реакторов. Ситуация, когда на территории мегаполиса в Курчатовском институте и в Ядерном университете МИФИ эксплуатируются установки 40х – 60-х годов создаёт неприемлемый риск для населения города.
Опасные объекты должны располагаться в удалённых от городов-миллионников местах, таких мест в стране хватает. Лучше потратить на это средства сейчас, чем эвакуировать жителей и выплачивать компенсации в случае очередного выброса йода с исследовательского реактора.
На референдуме в октябре граждане Казахстана проголосовали за строительство в стране АЭС. Теперь Росатом пытается получить контракт на ее возведение
Обзор событий, влияющих на окружающую среду в российской Арктике – в первую очередь факторов, вызывающих риски загрязнения и влияющих на процесс изменения климата
Обзор событий в области ядерной и радиационной безопасности, имеющих отношение к России и Украине
В Казахстане прошел референдум по строительству первой в стране АЭС. Кто будет ее строить, пока неясно