На общественное обсуждение были вынесены материалы обоснования лицензии на сооружение нового временного хранилища радиоактивных отходов Казанского отделения Приволжского филиала ФГУП «РосРАО», ранее известного как Спецкомбинат «Радон». Предприятие с 1960-х годов принимает радиоактивные отходы из Татарстана, Марий-Эл, Чувашии, и Удмуртии. Сейчас на его территории расположено четыре заглубленных железобетонных резервуара для хранения радиоактивных отходов (РАО) — три для твёрдых отходов и одно пустое — для жидких. Ранее Беллона подробно рассказала об этом проекте и его проблемах. 

Отходы вывозить пока некуда

Но предметом обсуждения на слушаниях по воле собравшихся стал не частный вопрос о строительстве временного ангара для хранения РАО в контейнерах. Местные жители говорили о том, что их действительно волнует — они требовали хранилище радиоактивных отходов закрыть, и отходы вывезти «куда-нибудь подальше». Ирония заключалась в том, что ФГУП «РосРАО» намерено строить временное хранилище именно с целью извлечения накопленных радиоактивных отходов из старых и опасных подземных хранилищ для их помещения в современные контейнеры и последующего размещения в новом надземном хранилище. Это является необходимым этапом для передачи отходов другому предприятию госкорпорации «Росатом», Национальному оператору (ФГУП «НО РАО»), который обязан заниматься длительным хранением и захоронением радиоактивных отходов.

Photo: Фото: Андрей Ожаровский / Беллона

Но в настоящее время нет возможности вывозить казанские отходы по мере их извлечения, как, например, это предполагается при ликвидации хранилища отходов первой советской АЭС в Обнинске или аналогичного объекта близ Мурманска. Ведь там понятно, куда именно можно вывезти извлекаемые из старых подземных хранилищ отходы, а для казанского хранилища такой ясности нет. Другого выхода, кроме временного хранения на срок до 30 лет извлекаемых отходов в новом хранилище, ФГУП «РосРАО» предложить не смогло, и это вызвало возмущение собравшихся, верящих, что от отходов можно как-то избавиться поскорее.

Предыдущие слушания прошли незамеченными

Другой причиной озабоченности и недоверия к атомщикам со стороны местных жителей стало то, что в начале года общественное обсуждение материалов обоснования лицензии на продление деятельности казанского пункта хранения радиоактивных отходов прошло втихаря.

Photo: Фото: Андрей Ожаровский / Беллона

Руководство Высокогорского района Республики Татарстан было готово согласовать продолжение работы радиационно-опасного объекта своим решением, вовсе без слушаний, но представители ФГУП «РосРАО» настояли на их проведении. «Слушания проводили тут же, в школе посёлка Дачный, — рассказал Беллоне один из сотрудников предприятия, — мы пришли, а никого из местных нет. Тогда руководство школы собрало для нас несколько учителей. Мы им всё рассказали, у них претензий не было». Формально, это не является нарушением процедуры, слушания состоялись, объявления о их проведении в газетах были, но остались незамеченными.

Поселковая демократия

Но в этот раз всё пошло по иному. Примерно за неделю до слушаний информация о планах по строительству нового хранилища радиоактивных отходов разошлась по СМИ и вызвала внимание местных жителей и экологических организаций Татарстана.

Photo: Фото: Андрей Ожаровский / Беллона

«Мы сами распечатали и расклеили в посёлке объявления о слушаниях», — рассказала Беллоне во время слушаний одна из участниц, многодетная мать. Задача по информированию населения о слушаниях была выполнена. Результатом стало то, что в отведённом для мероприятии зале местной школы всем мест не хватило даже после того, как принесли дополнительные стулья. В зал набилось более ста человек, около десятка стояли в дверях, в коридоре.

Photo: efir24.tv

Слушания вёл глава Дачного сельского поселения Евгений Ларин. Около пятнадцати минут ушло на обсуждение и принятие регламента, который, в итоге почти не соблюдался. Сюрпризом стало требование собравшихся избрать в президиум известного эколога, председателя Антиядерного общества Татарстана Альберта Гарапова и дать ему возможность выступить с содокладом. Вопрос был поставлен на голосование, и при одном голосе «против» президиум был пополнен представителем общественности.

Хранить старые отходы под землёй уже нельзя, а новые ещё негде

Директор Казанского отделения Приволжского филиала ФГУП «РосРАО» Фарит Казаков рассказал об истории предприятия, созданного в 1962 году как Спецкомбинат банно-прачечного и гостиничного хозяйства Казанского горисполкома, потом входившего в Росстрой и только в 2008 году переданного в Росатом, в ФГУП «РосРАО». Он сообщил, что на предприятии аварий не выявлено, и сейчас в отделении работает 39 человек в том числе 13 рабочих.

Выступление продолжил главный инженер предприятия Анатолий Никаноров, рассказавший о предмете слушаний, строительстве нового временного хранилища радиоактивных отходов.

Photo: efir24.tv

«Радиация у нас сконцентрирована внутри хранилищ, на поверхности — чистота», — эти слова Анатолия Никанорова были встречены неодобрительным гулом и возгласами из зала. Было видно, что собравшиеся не верят атомщикам. Но господин Никаноров продолжил выступление. Он рассказал, что в 1965 объект был запущен именно как пункт захоронения, а не временного хранения радиоактивных отходов. «По концепции того времени отходы не предполагалось извлекать. Сейчас такое захоронение признано недопустимым. Отходы признаны удаляемыми. Значит они должны быть вывезены и захоронены в федеральном могильнике», — сообщил он, забыв упомянуть, что пока никакого «федерального могильника» для радиоактивных отходов не существует и увозить казанские отходы некуда.

По словам Никанорова, сначала речь шла о строительстве настоящего, стационарного долговременного хранилища, но в 2011 году было принято решение о строительстве вместо него временного хранилища, фактически ангара для размещения в нём контейнеров. «В новом временном хранилище может поместиться 224 контейнера НЗК или КМЗ, в которых может быть размещено не более 500 кубометров низкоактивных твёрдых радиоактивных отходов. Сейчас у нас хранится 658 кубометров, то есть не все отходы из старых хранилищ поместятся в новое, — сообщил Никаноров, — Нужна возможность доступа к каждому контейнеру для контроля, проведения измерений. 2000 кубических метров — это строительный объём нового хранилища, а не количество отходов, которое может быть в нём размещено».

Он подтвердил, что приём радиоактивных отходов продолжается: «Мы пока не прекращаем работу. Мы принимаем небольшие количества отходов для которых нужны места безопасного хранения». «Хранилище строится для извлечения РАО и подготовки их к последующему вывозу», — снова повторил он основной тезис, призванный успокоить общественность.

Строительство хранилища совершенно безопасно

Выступления атомщиков продолжил Вильдан Анненков, эколог Казанского отделения. Правда, он рассказывал о деятельности предприятия «с экологической, а не радиоэкологической точки зрения», хотя собравшихся в первую очередь интересовала именно радиационная безопасность предприятия. Анненков сообщил, что выбросов и сбросов радионуклидов в окружающую среду пункт хранения не осуществляет. «При сооружении нового хранилища мы за забор не заступаем, строительство совершенно безопасно с точки воздействия на окружающую среду», — сообщил он.

Подобные заявления почему-то не вызывали доверия у собравшихся.

Нет ничего более постоянного, чем временное

Когда после докладов представителей ФГУП «РосРАО» слово взял антиядерщик Альберт Гарапов, зал оживился. Гарапов рассказал о некоторых опущенных официальными докладчиками этапах истории их предприятия: «В 1992 году с этим хранилищем был большой скандал! Выбили деньги и начали срочно расширять хранилище. Это привлекло внимание общественности, посчитавшей, что хранилище надо срочно закрывать и отходы вывозить. […] В 1997 году сложилась близкая к критической, фактически аварийная ситуация: хранилище оказалось затоплено водой». «Авария на хранилище радиоактивных отходов — это столь же опасно как авария на АЭС. Авария на Маяке [в 1957 году] — эта авария была именно на хранилище отходов! — продолжил Альберт Гарапов, — Радиоактивные отходы — это ахиллесова пята атомной промышленности. Они представляют угрозу здоровью, опасность сохраняется — тысячи лет!»

Photo: triboona.ru

«Нам говорят, тут временное хранилище. Но у нас нет ничего более постоянного, чем временное!», — эти слова Альберта Гарапова зал встретил аплодисментами.

Он предложил увезти радиоактивные отходы на радиохимические заводы, где производят радионуклиды. «В тот же Челябинск или Димитровград, в Красноярск, Томск! И пусть пользователь платит — за вывоз и захоронение», — заявил Гарапов, не объяснив, почему по его мнению хранить отходы правильнее на заводах, а не на специализированных пунктах хранения, и как именно предлагается убедить жителей Красноярска, Томска, Челябинска или Димитровграда принять радиоактивные отходы из Татарстана.

«Тут много вопросов. Мы предлагаем не продлевать лицензию!», — эти слова зал снова встретил аплодисментами, одобрительными выкриками: «Закрыть этот Радон!», «Надо вывозить!!». «Нужно создать инициативную группу граждан, выступать против продления лицензии, выходить на депутатов, собирать подписи», — призвал Гарапов.

Хотя после выступления Альберта Гарапова принятый регламент предполагал ответы на вопросы, об этом никто не вспомнил. Мнение жителей было сформировано, они не верили атомщикам и хотели немедленной ликвидации «свалки радиоактивных отходов». Было зачитано Обращение общественных организаций Татарстана «Против продления лицензии и расширения хранилища».

Не выплеснуть ребёнка с водой

Затем слово взял приехавший на слушания из Москвы Владимир Черемушкин, заместитель главного инженера ФГУП «РосРАО». Он сообщил, что понимает озабоченность собравшихся и поддержал идею избрать на собрании инициативную группу, для которой обещал устроить экскурсию на предприятие.

«Мы с водой можем выплеснуть ребёнка! Мы хотим строить временное хранилище именно для вывода из эксплуатации этого хранилища! — Владимир Черемушкин пытался убедить собравшихся, что в данном вопросе цели ФГУП «РосРАО» и местных жителей совпадают, — Чтобы вывести из эксплуатации пункт хранения надо извлечь отходы. Сейчас там отходы свалены навалом и послойно зацементированы. По закону нужно провести кондиционирование. То есть нужно извлечь эти отходы, поместить в 200-литровую бочку. […] Отходы в бочке заливаем цементом, потом размещаем в сертифицированный контейнер. Это растянутый процесс — мгновенно мы 500 кубических метров отходов не извлечём!» «На втором этапе вывода из эксплуатации хранилища обследуются, разбираются, заполняются грунтом и сверху сажается трава», — рисовал идеалистическую картину московский гость, но ему не верили.

Photo: Googlemaps

Если бы ФГУП «РосРАО» вынесло на обсуждение проект вывода из эксплуатации хранилища радиоактивных отходов в целом, а не его фрагмент по строительству нового временного хранилища, наверное найти общий язык с местными жителями было бы проще. Но такого проекта пока нет, вывозить отходы некуда, это и стало основной причиной конфликта.

«После того, как мы извлечём РАО мы не имеем право их тут дальше хранить, говорил Владимир Черемушкин, — но мгновенно изъять, упаковать и увезти их невозможно!» «Как изъяли — сразу увозите!» — кричали ему из зала.

Вся общественность против этого хранилища

Выступления разгневанных местных жителей продолжились, они брали слово один за другим, не представлялись, ведь они хорошо знают друг друга.

Возмущённые реплики следовали одна за другой: «Что вы предлагаете — это не защита, а попытка отравить!», «Давайте остановим это новое строительство в регионе!», «Сейчас вы продолжаете принимать чужие радиоактивные отходы? Не надо нам это!», «В 1960-х была сделана ошибка, когда здесь это хранилище построили! Это преступление против человечества!»

Было предложено сформулировать итог слушаний: «Общественность не согласна! Вся общественность посёлка Дачный против строительства этого хранилища».

Редко так случается, но участвовавшие в слушаниях представители общественных экологических организаций Татарстана были настроены менее радикально, чем собравшиеся местные жители. Например, Сергей Мухачёв, представитель Татарстанского отделения Социально-Экологического Союза (СоЭС) пытался быть более конструктивным: «Мы все против того, чтобы продолжалось тут хранение РАО. Я сомневаюсь, нужно ли тут строить новое хранилище или возможно сразу отходы увозить. Но есть техническое требование — даже пустой контейнер надо где-то хранить, его нельзя хранить под открытым небом. Временное хранилище нужно, но нужно прекратить приём радиоактивных отходов из-за пределов Татарстана».

Всем не местным зал покинуть!

Но недоверие к атомщикам преодолено не было. «После Чернобыля врали, что фон в норме! Нужна защита от такой подлости», — требовал крепкий молодой мужчина. Женщина в красной кофте предложила: «Результат слушаний имеет значение. Мы против! Пусть это запротоколируют!»

Photo: efir24.tv

В конце концов Альберт Гарапов поставил на голосование вопрос: «Кто против продления лицензии и за закрытие хранилища радиоактивных отходов?» Почти все в зале подняли руки. Продолжение работы и строительство нового хранилища поддержали около пяти человек.

Тут собрание окончательно превратилось в митинг. Кто-то бросился выяснять, кто эти пятеро смелых, решившие поддержать атомщиков. Возмущённые люди признали в них чужаков, «не местных» и потребовали, чтобы все приезжие зал покинули. Председательствующий поселковый голова Евгений Ларин встал и не очень уверенно начал объявлять слушания закрытыми. Директор хранилища пытался ему показать, что делать этого не надо…

Итог слушаний очевиден. Собравшиеся выступили не только против сооружения нового временного хранилища радиоактивных отходов, но и вообще против продолжения работы предприятия. Но чтобы ликвидировать пункт хранения радиоактивных отходов, их нужно извлечь из старых и опасных хранилищ, для этого и требуется сооружение временного ангара, вопрос о котором был вынесен на общественное обсуждение.

Мы должны делать то, что должны…

Как именно атомщики намерены разрешить это противоречие пояснил на пресс-конференции после слушаний Денис Плещенко, начальник управления по коммуникациям ФГУП «РосРАО»: «Наши дальнейшие действия: у нас подготовлены материалы обоснования лицензии на строительство нового хранилища. Мы проинформировали общественность через эти общественные слушания, протокол слушаний мы передаём на Государственную экологическую экспертизу и ждём её положительного решения. Период получения лицензии может составлять от 9 до 14 месяцев, но мы надеемся, что задержки с этим не будет. В 2015 году мы уже можем начать строительные работы».

Действительно, закон предполагает, что посредством общественного обсуждения решаются две задачи: информирование общественности и учёт общественных предпочтений. Но в России у общественности нет «права вето», поэтому нередко проекты реализуются, несмотря на протесты.

Проблемы с восприятием общественностью

Прошедшие 6 августа общественные слушания стали хорошей иллюстрацией к давно известной проблеме, проблеме с восприятием общественностью деятельности атомной корпорации, точнее с неприятием общественностью новых проектов, будь то новый реактор или хранилище радиоактивных отходов. Очевидно, люди не хотят жить рядом с АЭС и тем паче близ свалки радиоактивного мусора.

Здесь эта проблема обострилась в силу несоответствия обещаний вывезти накопленные отходы с территории Татарстана и очевидной невозможности это обещание выполнить в обозримом будущем.

Photo: МК-Поволжье

На пресс-конференции после слушаний Денису Плещенко был задан вопрос, почему принято решение строить новое временное хранилища, а не вывозить отходы сразу после их извлечения. «Вопрос в том, куда вывозить. Если нам укажут, куда именно можно вывезти отходы, то мы сможем это сделать, — заявил Денис Плещенко, — Реальная причина невозможности вывезти радиоактивные отходы — это отсутствие пунктов захоронения». Он также заверил, что когда будет готов проект вывода из эксплуатации Казанского пункта хранения радиоактивных отходов, в Дачном будут организованы новые слушания.

Можно предположить, что в этом случае местные жители не будут против, ведь это именно то, что они требуют.