Власти сокращают финансирование мусорной реформы и нацпроекта «Экология» из-за роста расходов на войну. Запуск мусоросжигательных заводов (МСЗ) откладывается из-за санкций. Предприятия по переработке отходов также испытывают трудности, лишившись возможности купить импортные комплектующие.

Однако чиновники докладывают, что реформа идет с опережением, анонсируют сотни новых объектов обращения с отходами и полный отказ их от захоронения на полигонах к 2030 году. Законодатели принимают «закон о вторичных ресурсах», перспективы исполнения которого сомнительны. «Беллона» разбиралась, как война и санкции изменили сферу обращения с отходами в России и что с ней происходит в последние полгода.

Между цифрами и реальностью

Затраты на мусорную реформу в 2023-2024 годах уменьшат в два раза «в связи с ростом расходов на национальную оборону», такие данные появились в распоряжении журналистов РБК в конце сентября. Так, в 2023 году финансирование создания инфраструктуры для обработки и утилизации мусора сократят по сравнению с текущим годом в 2,1 раза – до 12,5 млрд рублей. В 2024 году планируют потратить 14,07 млрд рублей вместо предусмотренных ранее 27,96 млрд рублей. В целом в эти два года предлагают снизить финансирование нацпроекта «Экология» на 10-11% – до 119,5 млрд и 88,38 млрд рублей соответственно.

Несмотря на сокращение бюджетов, Минприроды рапортует, что мусорная реформа идет с опережением изначальных планов. «К 2024 году только в рамках нацпроекта «Экология» планируют построить 220 новых современных комплексов по обработке, размещению и утилизации отходов», – сообщает ТАСС. Чиновники обещают отправлять на сортировку 100% бытовых отходов, после которой только 50% должны пойти на захоронение. К 2030 году власти собрались возвести или реконструировать 868 объектов обращения с отходами. В нынешнем году выделено 1,5 млрд рублей на покупку более 77 тысяч емкостей для раздельного накопления отходов в 43 регионах.

Зеленые реагируют на подобные отчеты и декларации с высокой долей иронии. Озвученные чиновниками цифры могут ничего не значить в практическом плане. К примеру, покупка десятков тысяч контейнеров под раздельный сбор не означает, что ими будут пользоваться по назначению.

Так, уже очевидна невозможность запуска в ближайшем будущем мусоросжигательных заводов. За счет «энергетической утилизации» предполагалось решить проблемы переполненных полигонов и отказаться от захоронения. Пять предприятий изначально наметили открыть к концу 2022 года. Возводившая их дочка «Ростеха» «РТ-Инвест» еще до войны сорвала сроки запуска, перенеся их с конца 2022 на конец 2023 года. Теперь, после введения очередного пакета антироссийских санкций запуск откладывается на неопределенный срок.

«Изменения международной политической ситуации повлияли на мусорную реформу, как на всю экономику и технологии. Для многих предприятий, работающих на импортном оборудовании, наступают сложные времена. И если в качестве комплектующих оборудования для переработки ТКО подойдут аналоги, то в случае с мусоросжигательными заводами слишком сложные технологии – замена несет большую опасность», – говорит Анна Гаркуша, эксперт движения «РазДельный сбор».

Проблемы в реализации мусорной реформы начались задолго до 24 февраля, так как у нее изначально плохой фундамент, считает эксперт.

«Есть закон, в котором продекларирована иерархия по обращению с отходами. Но он регулирует только нижнюю часть иерархии и не регулирует главное – сокращение и прекращение образования отходов. Из-за этого у нас все меры, которые предпринимаются, сосредоточены на том, чтобы собрать отходы и что-то с ними сделать», – продолжает Гаркуша.

Летом 2022 года были приняты существенные поправки в ФЗ «Об отходах производства и потребления». Однако фундаментальные ошибки мусорной реформы так и не были исправлены.

Сход против появления полигона отходов «Островский» в Ленобласти. Декабрь 2021 г. Протесты против разных аспектов мусорной реформы сопровождают ее с самого начала реализации Credit: activatica.org

Вторичные ресурсы, первичная ответственность

Июльские поправки называют «законом о вторсырье» или «законом о вторичных ресурсах». В числе прочего вводятся два новых понятия.

Вторичные ресурсы – отходы, которые или части которых могут быть повторно использованы для производства товаров, выполнения работ, оказания услуг или получения энергии и которые получены в результате раздельного накопления, сбора или обработки отходов либо образованы в процессе производства.

Вторичное сырье – продукция, полученная из вторичных ресурсов непосредственно (без обработки) или в соответствии с технологическими процессами, методами и способами, предусмотренными документами в области стандартизации РФ, которая может использоваться в производстве другой продукции и (или) иной хозяйственной деятельности.

Анна Гаркуша видит в формулировках закона формальный подход. Более того, как считает эксперт, ради достижения показателей утилизации часть отходов, которые могли быть переработаны во вторичное сырье, в итоге пойдет на «получение энергии», которая с формальной точки зрения подходит под определение «утилизации». То есть самым простым способом исполнить законодательный запрет на захоронение может стать пресловутое мусоросжигание.

Еще одним нововведением стало введение с 1 марта 2023 года ответственности для физлиц по разделению отходов. При этом непонятно, как граждан будут контролировать и наказывать за несоблюдение требований закона. В то время как потребителей обязывают разделять отходы, нигде не прописано, кто несет ответственность за создание соответствующей инфраструктуры, отмечает Анна Гаркуша. Норма не будет работать, пока региональные операторы не сделают площадки для раздельного накопления, не начнут просвещать граждан и мотивировать их.

Помимо этого, с 2025 года, согласно закону, ответственность за утилизацию упаковки ложится на ее производителей. Юридические лица и ИП должны будут утилизировать упаковку сами или передавать ее компаниям, обеспечивающим утилизацию.

«По логике вещей производитель товара, заказывающий для него упаковку, должен нести ответственность, если она не перерабатывается. Казалось бы, это должно стимулировать задуматься о более экологичной упаковке, уменьшении ее объема, – рассуждает Анна Гаркуша. – Но на деле подразумевается, что бизнес будет платить экосбор в бюджет. Деньги государство возьмет, а кто отчитается? Есть предпосылки думать, что неперерабатываемая упаковка будет сжигаться, так как существует тренд на «энергетическую утилизацию».

Региональные провалы

«Мусорная» реформа провалилась – самый популярный месседж текстов региональных СМИ о проблемах с отходами. Они описывают несостоятельность регоператоров, их конфликты с бизнесом, управляющими компаниями, скандалы между чиновниками и переработчиками, коррупцию, завышенные тарифы для граждан, переполненные площадки для мусора и дымящие полигоны, рост числа незаконных свалок, отсутствие разделения мусора или его имитацию.

Санкт-Петербург. Интересный кейс из Петербурга описала эксперт Анна Гаркуша. Чтобы отчитаться о достижении показателей по переработке отходов, на федеральном уровне предпринимаются меры по развитию спроса на RDF-топливо, представляющего собой брикеты из измельченного мусора, которые затем идут на сжигание для получение тепловой энергии. Под его производство в Петербурге собираются построить пять заводов. Далее эту технологию планируют масштабировать на другие регионы.

Однако, как подчеркивает эксперт, спроса на такое топливо в России практически нет, поскольку его использование требует дорогостоящей модернизации оборудования по сжиганию. Поэтому в оценке воздействия на окружающую среду (ОВОС) будущих заводов прописано, что все нереализованное RDF-топливо будет отправляться на захоронение на полигоны.

Таким образом, для формального достижения показателей по утилизации планируется заниматься фактически бесполезной деятельностью и возводить никому не нужные заводы. При этом «измельченные «в капусту» и перемешанные ресурсы уже безвозвратно потеряны для материальной утилизации, даже если через некоторое время технологии позволят доставать с полигонов отходы и вовлекать их снова в ресурсный цикл», – продолжает Анна.

Но проблемы остаются даже в случае, если все произведенное RDF-топливо найдет своего потребителя. В состав RDF входят фракции, оставшиеся после сортировки – неперерабатываемый пластик, загрязненные бумага и картон, текстиль, резина, кожа, дерево. Сюда же могут попадать и выброшенные в общий бак опасные отходы, такие как батарейки, ртутные градусники и лампы, электронные отходы, остатки лекарств и лакокрасочной продукции, поливинилхлорид (ПВХ) и т.д. Затем продукты их сжигания окажутся в атмосфере.

В состав RDF-топлива могут попадать опасные отходы, такие как батарейки, ртутные градусники и лампы, электронные отходы, остатки лекарств и лакокрасочной продукции, поливинилхлорид (ПВХ) и т.д. Затем продукты их сжигания окажутся в атмосфере Credit: ecoidea.by

Орловская область. Пока Петербург изобретает велосипед, в орловском Мценске запланировали построить мусорный полигон. Жители города и так задыхаются от вони и дыма еще не закрытой старой свалки. В Мценске она единственная на всю область, и ее эксплуатируют со всеми возможными нарушениями.

Орел – в списке отстающих по реализации мусорной реформы, город сопровождают регулярные скандалы. Если бы не противостояние властей и регионального оператора «Зеленая роща» с одной стороны и крупного переработчика «ЭкоСити» с другой, ее реализация шла бы намного эффективнее.

Их «война» иногда приобретает самые безобразные формы. Так в октябре 50 работников «ЭкоСити», получили мобилизационные повестки, причем 28 из них не имеют российского гражданства. Директор предприятия обвинил в произошедшем губернатора Орловской области и заявил, что приостановка работы из-за призыва может парализовать работу и вызвать мусорный коллапс в регионе.

Одна из причин противостояния заключается в том, что переработчик обнаружил и доказал в суде, что аффилированный с властями регоператор «Зеленая роща» вывозит мусор по завышенным тарифам. Когда в Орловской области запускали реформу, тарифное управление сформировало тариф для населения, исходя из общего количества образующегося в регионе мусора в размере 350 тыс. тонн в год.

После подсчета отходов, принятых в сортировочных центрах региона в 2019, 2020 и 2021 годах, выяснилось, что на самом деле в области образуется не более 210 тыс. тонн отходов в год. Люди же так и переплачивают за 140 тыс. тонн несуществующих отходов, что и доказал в суде директор «ЭкоСити».

«С 2018 года тариф на вывоз отходов вырос в три раза. При этом в городе можно часто увидеть заваленные мусором контейнерные площадки. Работа регоператора совершенно непрозрачна. Его работа по обслуживанию юрлиц не подлежит вообще никаким публикациям и отчетности. И потому непонятно, на что тратятся 500-800 млн рублей», – рассказывает «Беллоне» на условиях анонимности общественник из Орла.

Он видит корень проблем в сращивании регоператора с областными властями. «Зеленая роща» принадлежит правительству области. Компания выиграла конкурс и стала регоператором, пообещав инвестировать в эту сферу 200 млн рублей. Но обязательства так и не были исполнены. На это и на многие другие нарушения местные госструктуры смотрят сквозь пальцы.

По словам общественника, за полгода он не увидел никаких особенных изменений в сфере обращения с отходами. Правда, перевозчики мусора жалуются на проблемы с комплектующими для импортной техники и просят повысить тариф из-за роста цен на топливо.

«Ни хуже ни лучше. Как был бардак, так и остался», – резюмирует наш собеседник.

Татарстан. В благополучном в сравнении с другими регионами Татарстане придется расширять полигоны. Место на них закончится в начале 2023 года. Проблему отходов планировали решить за счет открытия мусоросжигательного завода в Казани. Его запуск уже откладывался дважды, теперь его обещают открыть в 2024 году, но без импортного оборудования сделать это невозможно.

За годы мусорной реформы обращаться с отходами в Татарстане стали цивилизованнее. Закрыли почти сотню свалок, оставив только 52 полигона ТКО. Ужесточили к ним требования с курсом на прозрачность. Появились площадки для раздельного накопления. Сельские районы получили доступ к услугам вывоза мусора.

Экоактивистки из Казани Ирина Никифорова и Вера Керпель рассказали «Беллоне», что никаких особенных изменений в сфере обращения с отходами за последние полгода не заметили. Все те же проблемы. Обе рады провалу проекта мусоросжигательного завода, против которого они боролись, и надеются, что его никогда не запустят.

В целом мусорная реформа в Татарстане зашла в тупик, уверен депутат местного госсовета и глава переработчика отходов «Проминдустрия» Николай Атласов. Он критикует обоих работающих в регионе регоператоров – ООО «Гринта» и УК «ПЖКХ». Первый строит свою работу вокруг проекта мусоросжигательного завода, второй требует от бизнеса платить по завышенным в десять раз тарифам.

Парламентарий считает, что за четыре года компании завалили исполнение всех обязательств. В своей авторской колонке он называет отказ от института региональных операторов одним из главных условий оздоровления отрасли обращения с отходами.

«Дело не только в несостоятельности менеджмента конкретных компаний, но также в несостоятельности концепции мусорной реформы. Для кардинальных изменений на рынке обращения с отходами надо менять федеральное законодательство, пересматривая, прежде всего, статус региональных операторов, – считает Николай Атласов. – Их монополизм – один из главных изъянов мусорной реформы.

И давайте уже признаем открыто, что под благие разговоры о развитии переработки отходов была создана система, главной целью которой является освоение средств, в том числе бюджетных, в интересах узкого круга бенефициаров».