После голосования, в ходе которого 70% жителей Казахстана высказались за строительство АЭС, которая заменит устаревшие угольные станции и уменьшит углеродный след страны, президент Касым-Жомарт Токаев заявил, что возводить ее, скорее всего, доверят международному консорциуму из нескольких компаний. Вопрос о том, войдет ли в него Росатом, пока не решен, что еще более ослабляет шансы российской госкорпорации на единоличное владение контрактом.

Россия оказалась не готова услышать неопределенное «посмотрим», поэтому вскоре после референдума Госкорпорация «Росатом» попросила у МИДа Казахстана организовать встречу с президентом Касым-Жомартом Токаевым, чтобы обсудить проект строительства непосредственно с ним.

Ответ оказался прохладным.

«Формирование графика президента не входит в компетенцию Министерства», – заявили в МИДе.

Тем не менее, маловероятно, что Казахстан совсем уж проигнорирует попытки российской госкорпорации наладить сотрудничество.

После начала российского вторжения в Украину Росатом приобрел еще большее значение для Кремля в качестве инструмента для укрепления существующих и налаживания новых политических связей. Кроме того, после установления контроля Росатома над Запорожской АЭС, он превратился в непосредственного участника войны.

Тем не менее, список клиентов Росатома в области поставок ядерных технологий и топлива по-прежнему большой, и в него, как и прежде, входят страны ЕС и США. Поэтому ему пока что удается избегать санкций подобных тем, которые действуют в отношении других российских энергетических компаний. Если учесть, что международное сообщество все больше рассматривает атомную энергетику в качестве инструмента борьбы с климатическим кризисом, вероятность того, что Росатом будет подвержен такому же жесткому давлению, как, например, российские экспортеры углеводородов, становится еще меньше.

В статье о российской «дипломатии в области ядерной энергетики», опубликованной в прошлом году, ученые из Норвежского института международных отношений утверждали, что ядерная энергетика может стать «упускаемым из виду козырем России в мире, где происходит декарбонизация». Казахстан, похоже, разделяет мнение о перспективности мирного атома с точки зрения экологии: в законопроекте министерства энергетики, опубликованном после референдума, атомная энергия указывается в качестве зеленого источника энергии.

Помимо этого, у Казахстана и России сохраняются связи, оставшиеся с общего советского прошлого, которые, по мнению норвежских аналитиков, дают Росатому определенное преимущество в гонке за контракт. Однако, как подчеркивает эксперт Атомного проекта «Беллоны» Александр Никитин, после ухода Нурсултана Назарбаева с поста президента Казахстана в 2019 году многие чиновники, сохранившие такие связи, были смещены.

«Конечно, какие-то связи с советских времен могут оставаться, но после ухода Назарбаева многие из тех, кто мог бы представлять «советское наследие», вероятно, также были убраны», – отметил Никитин.

Тем не менее, Кремль явно рассчитывает на сотрудничество со стороны Казахстана.

«Как я вижу, Росатом очень стремится получить контракт на строительство АЭС», – сказал Александр Никитин, добавив, что запрос о встрече с Токаевым «свидетельствует о том, что Росатом не уверен в получении контракта, поэтому решил сыграть ва-банк».

Действительно, власти Казахстана крайне неопределенно высказываются о возможностях Росатома принять участие в проекте. Помимо России среди потенциальных партнеров по строительству АЭС на берегу озера Балхаш называются Китай, Франция и Южная Корея.

Однако эти страны не обладают таким же впечатляющим портфолио, как российская госкорпорация. Согласно Всемирному докладу о состоянии атомной промышленности за 2024 год, по состоянию на середину года Росатом является крупнейшим строителем и экспортером реакторов в мире, возводя 26 из 59 строящихся сейчас блоков.

По меньшей мере 20 из них находятся за рубежом – в Бангладеш, Китае, Египте, Индии и Турции.

И хотя после аварии на «Фукусиме» в 2011 году доля атомной энергии в мировом энергобалансе сократилась, Всемирная ядерная ассоциация, выступающая за развитие отрасли, подчеркивает, что Россия по-прежнему остается «откровенно ядерной» страной.

Несмотря на такой размах, у Росатома существуют проблемы со своевременным выполнением обязательств, на которые, по мнению Никитина, власти Казахстана непременно обратят свое внимание.

Так, АЭС «Аккую» в Турции столкнулась с задержками в строительстве из-за санкций в отношении поставщиков оборудования, в итоге запуск первого реактора был отложен почти на год. Аналогичные трудности возникли и на АЭС «Эль-Дабаа» в Египте, строительство которой Росатом обещал завершить к 2028 году.

Однако, поскольку Росатом вложил в каждый из проектов более $20 млрд, обе страны оказались в долгосрочной зависимости от Москвы и не смогут так просто переключиться на других поставщиков, если Росатом не сможет выполнить свои обязательства. По мнению Никитина, подобное может произойти и в Казахстане.

«Проблемы с санкциями у Росатома еще не закончились, – отмечает Никитин. – Они только начинаются».

Для сравнения, отметил он, партнеры Казахстана из Китая также активно развивают атомную промышленность и в настоящий момент строят 21 реактор внутри страны. Учитывая теплые отношения между Пекином и Астаной, предложение Китая может быть рассмотрено весьма охотно.

«Даже если Росатом получит небольшую долю в проекте, это уже будет успехом для него, – подчеркнул Никитин. – Но Казахстану нужно все тщательно взвесить, потому что строительство в консорциуме – это в первую очередь партнерство. Поэтому необходимо оценить, насколько Росатом будет надежным и дружелюбным партнером для других участников».