Однако заместитель директора комбината «Маяк» Александр Демидов — являющийся на «Маяке» главным специалистом и руководителем работ по строительству хранилища для плутония со списанных боеголовок  предупредил в интервью, данном Bellona Web, что строительные работы, которые необходимо выполнить в оставшееся до предполагаемого ноябрьского открытия время, должны пройти безупречно для того, чтобы хранилище было закончено к этому сроку. Он добавил, что помимо этого, необходимо будет решить несколько скользких вопросов о снабжении хранилища оборудованием, по поводу которого договоренности достигнуто еще не было.

Тем не менее, проект строительства, в которое уже было вложено 400 миллионов долларов и десять лет труда и результатом которого должно стать хранилище на 50 тонн плутония, снятого со списанных боеголовок, явился, согласно еще одному сотруднику администрации США, «первой серьезной попыткой обеспечить безопасность для российских ядерных материалов, предпринятой CTR в России» в рамках вот уже десятилетней деятельности этой программы, известной также под названием «Программа Нанн-Лугар». Пятьдесят тонн составляют около 40 процентов всего накопленного Россией оружейного плутония.

На протяжении десяти лет проект строительства хранилища на «Маяке» преследовали политические, бюрократические и финансовые неудачи и препоны, насаждаемые как с американской, так и с российской стороны, преодолеть которые временами казалось невозможным. Его завершение, таким образом, станет особой вехой в истории сотрудничества Соединенных Штатов и России в процессе настоящего уничтожения пережитков холодной войны.

Высокопоставленный чиновник из администрации США сказал, что строительные работы на новом хранилище будут завершены к 31 августа. После этого останется только, по словам чиновника, пройтись по списку различных мелких недоделок и проработать последние детали отделки и технического оснащения здания, выполнением которых рабочие будут заниматься в течение октября и до самой торжественной церемонии открытия хранилища, после чего оно уже будет готово принять на постоянное хранение 50 тыс. контейнеров оружейного плутония, полученного в результате демонтажа 12500 ядерных боеголовок.

Примерно три недели назад американские чиновники и специалисты, включая руководителя проекта хранилища на «Маяке», сотрудника CTR Томаса Рутерфорда и высокопоставленных представителей американской строительной фирмы «Бехтель» — главного подрядчика-строителя программы CTR в проекте хранилища — приезжали в Москву, чтобы встретиться с чиновниками из российского Министерства атомной энергии (Минатома) в ведении которого находится деятельность всего ядерного объекта «Маяк», сообщили сотрудники Посольства США в Москве.

Ни непосредственный начальник строительства на «Маяке», сотрудник фирмы «Бехтель» Сурендра Сети, ни Рутерфорд не пожелали, во время своего визита в Москву, дать комментарии Bellona Web относительно проекта строительства или по поводу обсуждения проекта с чиновниками из Минатома. Рутерфорд сказал, что ответы на вопросы касательно проекта строительства на «Маяке» являются компетенцией его пресс-атташе в Пентагоне, однако, на момент выпуска настоящей статьи ответа от представителя Рутерфорда в Вашингтоне так и не было получено. Сотрудники Минатома также отказались комментировать переговоры с представителями CTR.

Однако сотрудники Посольства США в Москве сказали, что сенатор Ричард Лугар и бывший сенатор Сэм Нанн, соавторы программы Нанна-Лугара (или CTR) около месяца назад побывали на объекте «Маяк» с инспекцией. Как сообщали новостные агентства, само здание хранилища было готово к приемке на 85 процентов, а технические работы, такие как прокладка кабелей и электрических проводов, закончены на 75 процентов.

К тому же, проект строительства на «Маяке» уже был вычеркнут из списка программ по нераспространению ядерного оружия в России, запрос на бюджет которых на следующий год был недавно подан администрацией Буша, на основании того, что проект будет завершен в этом году, сказал Билл Хоэн, сотрудник Российско-Американского Консультационного Совета по Ядерной Безопасности (RANSAC), частной организации, консультирующей правительства России и США.

Химкомбинат «Маяк»
Первые здания, входящие в комплекс химического комбината «Маяк», расположенного в закрытом городке Озерске, неподалеку от южно-уральского города Челябинска, были построены в 1948 году и включали в себя один плутониевый реактор — одну из первых разработок советской ядерной науки на пути создания атомной бомбы. На протяжении последующих лет было построено еще четыре реактора, производящих оружейный плутоний. Производство плутония на «Маяке» было остановлено в конце 1980-х — начале 1990-х годов. В результате деятельности этих заводов, а также аварий на производстве территория вокруг комбината подвержена сильному радиоактивному загрязнению.

Сейчас на территории «Маяка» расположен самый значительный в стране объект по переработке отработанного ядерного топлива (ОЯТ). Известный под названием РТ-1, этот завод по переработке ОЯТ ввели в эксплуатацию в 1956 году и изначально предназначался для переработки оружейного плутония, извлекаемого из отходов, полученных на пяти производящих плутоний реакторах «Маяка». Теперь завод перерабатывает топливо с атомных ледоколов, исследовательских реакторов, реакторов на быстрых нейтронах типа БН-30 и БН-600, а также с построенных еще в советское время водо-водяных реакторов типа ВВЭР-440 первого и второго поколений. Низко- и средне-активные жидкие отходы сливаются в озеро Карачай.

Производительная мощность завода РТ-1 составляет 400 тонн топлива в год, но в последние годы объем переработки на заводе сократился, несмотря на законодательство, принятое в России прошлом году, которое позволяет принимать на переработку или хранение отработанное ядерное топливо из других стран мира и должно, согласно планам Минатома, пополнить казну государства миллиардами рублей. Предполагаемые страны-партнеры, однако, не откликнулись пока что на это приглашение, и России так и не удается подписать никаких контрактов по переработке ОЯТ. В основном, потому, что от 70 до 90 процентов контроля над всем количеством ОЯТ в мире принадлежит Соединенным Штатам Америки.

«Этому проекту уже десять лет — это был один из первых, почти самый первый проект, начавший работу [под руководством CTR], и выполнение его потребовало огромного количества времени», — сказал Кеннет Луонго из консультационного совета RANSAC в недавнем интервью, данном Bellona Web по телефону.

«Это позитивный шаг, хотя процесс его осуществления постоянно прерывался разными неудачами — менялись планы, переносились сроки сдачи работ, люди были не особенно в большом восторге от всех этих дел, чтобы хоть как-то двигаться вперед, но хранилище должно получиться гораздо лучше, чем то, что русские сейчас используют, так что это определенный прогресс», — добавил Луонго.

В числе этих неприятностей была довольно постыдная остановка в работе, случившаяся в 1998 году по настоянию Государственного комитета Российской Федерации по защите окружающей среды, когда выяснилось, что документация по проекту и методы выполнения работ противоречат российскому законодательству по окружающей среде. Инцидент был улажен, но прежде вызвал целую волну протестов со стороны российских экологов — подвергших критике, в основном, руководство «Маяка», но не оставивших в стороне и деятельность CTR.

Кроме того, проблемы возникали и у официальных инспекторов из США, столкнувшихся с трудностями в получении доступа на территорию «Маяка» для регулярных визитов с проверками — а также и с другими подобными проволочками, которые американским представителям в проекте, без сомнения, не терпится оставить в прошлом, как только наступит ноябрь и проект завершится.

Текущие заботы на «Маяке»
Однако, для того, чтобы успеть закончить строительство к ноябрю, говорит заместитель директора «Маяка» Демидов, «много работы потребуется сделать очень быстро и очень, очень хорошо. По моему мнению, [уложиться в эти сроки] очень сложная, трудновыполнимая задача».

«Но все стремятся закончить проект именно к этому сроку», — сказал Демидов в телефонном интервью в начале июня. «Что я могу сказать вам — это очень сложный момент».

Согласно Демидову, который четыре месяца назад дал вызывающее определенную тревогу интервью газете «Про Маяк», цель, поставленная перед участниками проекта руководством в CTR — открыть плутониевое хранилище в сроки, как можно более точно соответствующие принятому расписанию — почти неосуществима. Приводя примеры различных препятствий, Демидов рассказал о проблеме с фирмой «Южно-Уральское Строительство», местном субподрядчике фирмы «Бехтель», которая какое-то время работала вообще без контрактов.

Демидов также сказал, что чиновники из Пентагона отклонили запрос на установку системы телефонных коммуникаций для хранилища расщепляющихся материалов стоимостью 700 тысяч долларов. Демидов, впрочем отказался обсуждать рабочие характеристики требуемой системы. Кроме того, по словам Демидова, Пентагон до сих пор не одобрил покупку оборудования для мониторинга радиационной обстановкой вокруг хранилища — вопрос, по поводу которого, как сказал Демидов, российская сторона вела переговоры два года, но так и не достигла никаких результатов.

В своем интервью Bellona Web 10 июня Демидов сказал, что из этих трех проблем решена была только одна — заключение строительных контрактов с местными рабочими.
«Я не знаю, каким образом, по их предположениям, должно работать хранилище оружейного плутония без системы мониторинга радиационной обстановки и нормального телекоммуникационного оборудования, особенно если они планируют открыть хранилище к ноябрю», — сказал Демидов.

«Если все эти сложные вопросы будут решены, и все остальное сложится как надо, тогда, может быть, [удастся сдать хранилище к ноябрю]», — сказал Демидов.

—> Пентагон молчит
Представители Пентагона отказываются официально комментировать состояние дел вокруг хранилища расщепляющихся материалов на «Маяке». На неоднократные запросы, посланные в Пентагон по электронной почте, сотрудники департамента либо не отвечали, либо присылали, с опозданием в несколько дней, ответ «без комментариев».

Однако на условиях анонимности некоторые чиновники соглашаются говорить, и тот самый высокопоставленный чиновник при администрации США, который заявил о скором открытии хранилища, сказал, что он настроен оптимистично в отношении задержки с телефонной системой.

«Я вам должен сказать, я был на многих объектах по ядерному демонтажу, находящихся в ведении программы Нанна-Лугара, наверное на 25-30 объектах, и на всех всегда работали телефоны», — сказал он.

Но Демидова беспокоит не сама проблема установки телекоммуникационной системы, а кто конкретно за нее заплатит — российская или американская сторона.

«Если финансировать установку оборудования придется русским, то они, по всей вероятности, постараются сэкономить, выделив как можно меньшую сумму на самый дешевый вариант», — сказал Демидов в своем интервью газете «Про Маяк». «А потом местное начальство сэкономит для себя из тех средств, на которых уже сэкономили выше».

Однако, высокопоставленный чиновник из правительства США, который не был осведомлен в подробностях проблемы с запросом «Маяка» на установку телефонов, намекнул, тем не менее, что волокита вокруг покупки телефонной системы могла быть вызвана опасениями в области безопасности со стороны американцев.

«Опасения следующие: это не озабоченность конкретно по поводу «Маяка» и не сомнения конкретно по поводу этого запроса», — сказал он.

«Но мы всегда пытаемся удостовериться в процессе нашего содействия — в рамках программы Нанна-Лугара или какой-либо другой — удостовериться в том, что содействие, которое мы оказываем, настолько целенаправленно и настолько сосредоточено на определенной задаче, насколько это возможно — по нескольким причинам, одна из которых состоит в том, чтобы не допустить использование нашей помощи в целях, для которых она не была предназначена».

Гарантии для русских и гарантии для американцев
Как считает Владимир Рыбаченков, сотрудник российского Министерства иностранных дел, тот вклад, который внесли в работу проекта американские участники программы, уже намного перевесил вложения российской стороны. В недавней лекции Рыбаченков отдал должное усилиям американцев не только по обеспечению 50 тысяч контейнеров стоимостью 2000 долларов каждый, которые понадобятся для хранения расщепляющихся отходов, но также и по разработке системы мониторинга, которая должна будет отследить, действительно ли контейнеры, подлежащие складированию в хранилище, содержат делящийся плутоний.

«Соглашение предусматривает, что строительство хранилища проходит под надзором американской стороны», — говорится в лекции Рыбаченкова. «Прежде всего, американцы должны быть уверены, что мы загружаем в хранилище именно оружейный плутоний, а во-вторых, им нужно иметь гарантии того, что мы не собираемся вывозить плутоний куда-нибудь в другое место».

Для того, чтобы удостовериться, что этого не случится, по словам Рыбаченкова, на хранилище будут установлены гамма-счетчики, также приобретенные на средства программы CTR, которые смогут зарегистрировать наличие оружейного плутония в контейнерах. Гамма-счетчики будут, по крайней мере, в течение некоторого времени, находиться под наблюдением американских специалистов-участников проекта.

«Это мера не предполагает вмешательства [в работу хранилища]», — добавил Рыбаченков, как будто бы извиняясь за то, что контроль над проектом находится в руках американцев.

Последний рывок
Даже сейчас, практически на подступах к финишу, Луонго из совета RANSAC считает, что есть основания ожидать, по крайней мере, еще нескольких мелких проблем и проволочек, и говорит, что проект строительства хранилища расщепляющихся материалов при предприятии «Маяк» послужил объективным уроком по преодолению разных внезапных неприятностей, которые валятся как снег на голову в любом долгосрочном проекте по нераспространению ядерного оружия.

«Проблема в том, что все, что имеет отношение к попыткам обеспечить безопасность и нераспространение российских ядерных материалов, предпринимающимся с помощью американского Департамента энергетики, Департамента обороны и Государственного Департамента, всегда превращается в долгий, пошаговый процесс, так что «Маяк» — это прекрасный пример того, как […] незначительные разногласия по тому или иному поводу растягивают выполнение задачи на неопределенный срок», — сказал Луонго.

«Так что «Маяк» — это некий урок, наглядно показывающий, как работает этот процесс — он несовершенен, он дорогостоящ, […] и он чреват разочарованиями, когда, в конце концов, главным является достижение результата. А когда имеешь дело со всеми этими препятствиями, трудно не быть полностью сосредоточенным на конечном результате», — добавил он.