На подступах к Минатому

Продолжавшийся около часу протест, — не приведший, к счастью, к арестам его участников, несмотря на присутствие довольно большого числа милиционеров, а также сотрудников охраны Минатома, рассредоточившихся между рядами демонстрантов, — был организован группой «Зеленое Яблоко», которая является частью руководимой Григорием Явлинским думской фракции «Яблоко», партии, находящейся в стойкой оппозиции к Кремлю и широко поддерживающей экологические движения в России, а также московской антиядерной организацией «Экозащита!».

Основной частью демонстрации стало появление на улице перед министерством активистов, одетых в саваны и с противогазами на головах; в руках они держали транспаранты с надписью «Скажи «Нет» ядерному импорту». Еще один плакат демонстрировал сатирическое изображение периодической таблицы Менделеева, в котором символы радиоактивных элементов были заменены знаком американского доллара: такой карикатурой экологи решили обозначить замышляемый Минатомом план импортировать в страну ядерные отходы и взимать с иностранных партнеров плату за хранение этих отходов и их последующую переработку — проект, который, по словам главы министерства, Александра Румянцева, должен положить в казну государства 20 миллиардов долларов в ближайшие десять лет. Наблюдавшие за протестом экологов из своих окон чиновники министерства могли также видеть развевавшиеся над толпой несколько десятков флагов с эмблемой партии «Яблоко».

На улице же протестанты пытались вызвать сотрудников ведомства хоть к какому-то диалогу, периодически скандируя через громкоговорители «Долой ядерный импорт!» и «Ядерные деньги — в социальные руки!», и раздавали антиядерные листовки оказавшимся поблизости прохожим.

«Министерство по атомной энергии думает, что оно уже выиграло эту войну [за импорт радиоактивных отходов], но оно ошибается — оно выиграло только одно тактическое сражение. Война еще впереди», — сказал Владимир Яшин, представитель молодежного движения «Яблоко», в своем выступлении перед толпой собравшихся.

«Сегодня мы требуем, чтобы любые деньги, полученные за ядерный импорт, находились под строгим, независимым социальным контролем», — сказал Яшин громко приветствовавшим его выступление участникам протеста и обращенным к нему телекамерам и микрофонам журналистов единственных оставшихся в России независимых теле- и радиостанций. Заявление, распространенное за некоторое время до проведения демонстрации московскими отделениями «Яблока», утверждает, — причем полностью в опровержение ранним заверениям Минатома в том, что все сведения о финансовой прибыли, которую ведомство заработает на импорте радиоактивных отходов, будут преданы огласке, — что «информация о средствах, которые федеральный бюджет получит [от ввоза ядерных отходов], является государственной тайной».

Впрочем, не секрет, что при существующем распределении рынка отработанного ядерного топлива (ОЯТ), примерно 90 процентов которого контролируется Соединенными Штатами, Минатом испытывает определенные затруднения в поиске и заключении контрактов с какими-либо иностранными партнерами помимо государств-бывших членов Социалистического Блока, и министерство уже посылало в Вашингтон несколько делегаций, подобострастно испрашивая американцев предоставить Минатому права хотя бы на часть контролируемых США радиоактивных отходов.

Демонстрацией, организованной в четверг, экологи также отметили четырехлетнюю годовщину первых арестов, проведенных властями против активистов, выступающих за отмену планов по импорту радиоактивных отходов, — тогда перед внушительной громадой возведенного еще в сталинские годы здания Минатома на улице Большая Ордынка милицией было задержано двое членов партии «Яблоко», организовавших пикет против импорта ОЯТ с построенной советскими специалистами в Болгарии атомной электростанции Козлодуй.

Активисты давно были выпущены на свободу, но ситуация вокруг импорта ОЯТ с Козлодуйской атомной станции все еще представляет собой довольно щекотливую проблему и вызывает претензии не только у экологов, но и у официальных лиц из российского правительства. Болгарская станция, как и многие другие АЭС, работающие в странах бывшего Социалистического Блока, отправляет свои отходы, полученные от топлива российского производства, обратно в Россию уже примерно двадцать лет — то есть, первые партии отходов были ввезены в страну за много лет до одобрения российскими парламентариями в прошлом году трех законов, легализовавших импорт радиоактивных отходов в Россию, — поскольку принятие решений о дальнейшей судьбе советского, а затем и российского, топлива после того, как оно сжигается в Болгарии, является прерогативой России. В большинстве случаев Россия принимает отработанное топливо назад для его хранения и будущей переработки.

Однако с 1998 года высылавшиеся Болгарией обратно в Россию партии отработанного на Козлодуйской АЭС ядерного топлива преследуют сплошные неудачи: поставки топлива стали отличаться все большей небрежностью в упаковке, один из грузов чудом избежал железнодорожной аварии, грозившей обернуться экологической катастрофой, а в 2001 году вокруг болгарского импорта разразился финансовый скандал, когда выяснилось, что зарегистрированная на Кипре оффшорная компания «Energy Invest and Trade Corporation Ltd» (Энерджи Инвест и Трэйд Корпорэйшн, или Корпорация торговли и инвестиций в области энергетики), которая должна была осуществить платежи за отправку отходов со стороны Болгарии российской стороне, просто не существует.

Согласно источникам в российском правительстве и в кругах защитников окружающей среды, Президент Владимир Путин был в такой ярости от этого обмана, что немедленно вызвал чиновников Минатома на ковер, потребовав объяснений. Результатом скандала стало увольнение заместителя министра атомной энергии Валентина Иванова и начальства компании «Техснабэкспорт», или «TENEX», — российского международного топливного брокера.

И все же на демонстрации в четверг Минатом позволил себе не согласиться с обвинениями собравшихся.

«Аргументы, которые я здесь слышу, абсолютно необоснованны», — сказал Николай Шингарев, руководитель минатомовского департамента по информационной политике, выйдя навстречу к участникам демонстрации.

Шингарев попытался, хотя и не слишком убедительно, отмахнуться от факта аферы, обнаружившейся вокруг платежей болгарской стороны, как и от очевидных оплошностей болгарской стороны в упаковке отправляемых ею в Россию отходов. Согласно Александру Дмитриеву, заместителю председателя Госатомнадзора, или ГАН, российского ведомства, занимающегося контролем над безопасностью в ядерной промышленности, топливные элементы, прибывшие в последнем грузе болгарского отработанного ядерного топлива, в 2001 году, оказались упакованы вместе с так называемыми поглощающими стержнями, что квалифицируется как вопиющее нарушение инструкций Госатомнадзора, касающихся импортированных отходов.

Однако, согласно утверждениям Шингарева, в поставках болгарских отходов 2001 года не было выявлено никаких несоответствий или нарушений, то есть, представитель министерства высказал однозначное противоречие словам Дмитриева. Также Шингарев заявил, что платежи за партии болгарского ОЯТ 2001 года переводились на российские счета в три этапа через некий банк в Великобритании, «и никаких оффшорных траншей не производилось».

Шингарев не уточнил, какая сумма была получена Россией за болгарские поставки, и не привел никаких конкретных деталей участия в сделке английского банка, но сказал, что 20 процентов прибыли, заработанной Россией на импорте болгарского ОЯТ, было выделено под экологические проекты. Принятое в прошлом году законодательство, легализовавшее импорт радиоактивных отходов в страну, предусматривает, что «до 39 процентов» доходов от импорта ОЯТ должно направляться на проекты по повышению экологической безопасности — таким образом, деньги, перечисленные болгарской стороной России, составили только лишь половину той суммы, которую можно было бы потратить на мероприятия по очистке окружающей среды.

Впрочем, с момента принятия законодательства по импорту иностранного ОЯТ прошел уже год, а Россия так и не подписала никаких более или менее значимых контрактов на ввоз радиоактивных отходов с зарубежными партнерами. Недавний отказ Молдовы и Румынии, прежде охотно сотрудничавших с Россией, разрешить транспортировку отработанного в Болгарии топлива по своей территории в Россию, несомненно, добавили головной боли Минатому, чьи планы по импорту ОЯТ и без того далеки от осуществления.

Для экологов, однако, это обстоятельство явилось очередной победой в деле защиты окружающей среды.

По словам сопредседателя организации «Экозащита!» Владимира Сливяка, именно непрерывное и последовательное давление экологических организаций в этих странах застопорило выполнение российско-болгарских договоров по импорту ОЯТ настолько серьезно, что за последние четыре года с Козлодуйской АЭС в Россию прибыли всего лишь три партии болгарских отходов.

«Это свидетельствует о нашем огромном успехе, и я думаю, что стоит отметить сегодняшнюю демонстрацию как годовщину [первых арестов экологов, выступавших против ядерного импорта] и как повод поздравить друг друга [с победой]», — сказал Сливяк собравшимся.

В конце минувшего лета чиновники Минатома провели переговоры с Украиной относительно контрактов по транспортировке отработанного на Козлодуе ядерного топлива, и представители болгарской АЭС сказали в то время, что ожидают отправки первых партий ОЯТ в Россию в начале ноября. Особенно возмутительным в глазах экологического сообщества делает этот последний контракт с Болгарией подозрение, — подтвержденное, кстати, одним членом болгарского правительства в интервью с корреспондентом Беллоны, — в том, что Болгария просто пытается таким образом избавиться от как можно большего количества радиоактивных отходов перед тем, как стать государством-членом Европейского Союза.

Когда вступление Болгарии в Европейский Союз состоится, — впрочем, дата этого события пока неизвестна, — положения Европейской Комиссии уже не позволят Болгарии отсылать токсические отходы за рубеж в те страны, которые, по мнению Евросоюза, не располагают адекватными техническими и прочими ресурсами для безопасного обращения с подобными отходами. Хотя Евросоюз пока не выработал единой, формально зафиксированной позиции относительно экспорта ОЯТ в Россию, мнение большинства членов организации таково, что возможности России не соответствуют задаче безопасного хранения, переработки или ликвидации отработанного ядерного топлива.

Сливяк добавил, что даже если учесть наличие небольшой площади для хранения ОЯТ на хранилище в Железногорске, импортированное топливо должно будет содержаться там примерно тридцать лет, прежде чем Россия сможет приступить к его переработке или отправить его на вечное захоронение. Что же касается предприятия «Маяк», перерабатывающего завода, расположенного в южной части Урала, и первоочередного кандидата в планах Минатома на переработку ОЯТ иностранного производства, как сказал Сливяк, «у них нет ни копейки на модернизацию или переоснащение своих предприятий по хранению и переработке отходов».

«Оборудованию, которое они там используют, уже больше 30 лет, так что ввозить еще большее количество топлива из-за рубежа — это чистое безумие», — сказал он.