В тот же самый день работающий при Сенате США Комитет по Вооруженным Службам, — большинство членов которого являются консервативными республиканцами, приверженными курсу администрации президента Джорджа Буша, – одобрили новую меру, которая позволяет проводить испытания и разработки в сфере ядерного оружия малой мощности. Голосование по новому законопроекту должно состояться в сентябре, сказал сотрудник аппарата одного из конгрессменов.

Агазаде сказал на заседании Международного Агентства Атомной Энергии, или МАГАТЭ – организации, работающей при ООН и занимающейся контролем над международной ядерной промышленностью, — что иранская ядерная программа предназначена «только для мирных целей», сказал один дипломат, присутствовавший на заседании. Однако Агазаде добавил, что дальнейшее сотрудничество с инспекторами МАГАТЭ будет «зависеть от некоторых условий…», процитировал слова Агазаде этот дипломат. «Согласие [Агазаде сотрудничать с МАГАТЭ] не было безоговорочным», — так описал произошедшее дипломатический источник.

Глава иранского ядерного ведомства выступал перед 135 членами МАГАТЭ во время заседания, проходившего за закрытыми дверями, в ходе которого он заявил, что Ирану необходимы его ядерные предприятия для того, чтобы производить свое собственное ядерное топливо, сказал присутствовавший на встрече дипломат. Агазаде, согласно словам этого источника, охарактеризовал в общих терминах энергетические планы Ирана и причины, по которым использование нефти в течение долгого времени как единственного источника электроэнергии, в свете экономических и экологических затрат, не представляется Ирану целесообразным, а также, что «они хотят добавить сюда и ядерной энергии», как сказал дипломат. Агазаде и сопровождавшие его иранские официальные лица заявили на заседании, что Тегерану нечего скрывать, поскольку иранская ядерная программа нацелена исключительно на получение электроэнергии, сказал источник Беллоны. Соединенные Штаты продолжают высказывать скептицизм по поводу этих заявлений, говоря, что Иран располагает огромными запасами природного газа.

В Москве Заместитель министра по иностранным делам Александр Лосюков заявил во вторник, 13 мая, что нет никаких доказательств того, что Иран занимается наращиванием потенциала ядерных вооружений.

«Для того чтобы кого-либо в чем-либо обвинять, нужны очень веские доказательства. На сегодняшний же день, ни Соединенные Штаты, ни какая-либо другая страна не могут их представить», — так сказал Лосюков, согласно репортажу российского новостного агентства «Интерфакс».

Впрочем, Лосюков признал, что в иранской ядерной программе есть некоторые неясности, и что Москва должна работать с Тегераном и добиваться «большей прозрачности» в ядерной программе этой страны. Что же касается российско-иранского сотрудничества в ядерной сфере, то, по словам Лосюкова, это взаимодействие осуществляется «строго в рамках, определенных нормами МАГАТЭ».

Произошедший в Соединенных Штатах поворот в сторону испытаний ядерного оружия малой мощности рассматривается многими аналитиками ядерной сферы как попытка сделать недвусмысленное предупреждение Ирану, поставив его перед выбором — прекратить продвижение своей ядерной программы, либо готовиться к угрозе потенциальной военной атаки со стороны Соединенных Штатов, где сама идея о том, чтобы бросаться подобными угрозами в лицо оппонента, больше не кажется рискованной администрации Буша с тех пор, как была начата война с терроризмом, а последняя и успешная военная кампания — в Ираке — была только что не объявлена попросту победоносной.

В иранском вопросе должны быть, в конце концов, расставлены все точки над «i», и дипломатические источники и аналитики ядерной сферы надеются, что состоявшаяся в среду, 14 мая, встреча между Государственным секретарем США Колином Пауэллом и его русским коллегой, Министром иностранных дел Игорем Ивановым, стала хотя бы еще одним шагом в этом направлении.

Доклад по Ирану главы МАГАТЭ
Глава международного надзорного ведомства, доктор Мохамед Эль-Барадеи должен 12 июня, на закрытом заседании совета директоров МАГАТЭ, дать отчет о том, что возглавляемая им делегация обнаружила в Иране в ходе инспекции, проведенной на нескольких иранских ядерных предприятиях в феврале этого года. Большую часть своего рабочего времени по завершении визита в Иран, как говорят источники, близко соприкасающиеся с Эль-Барадеи, глава МАГАТЭ тратит теперь на переговоры с Тегераном, стараясь добиться от Ирана подписания соглашений, которые сделали бы иранскую ядерную программу более прозрачной.

Один специалист, хорошо осведомленный об иранской проблеме, сказал, что эти переговоры, которым, как кажется со стороны, никак не видно конца, оказались действительно «затяжным, невероятно трудным процессом, но все это в порядке вещей». Он отметил, что, несмотря на недавнюю браваду о намерении закрыть границы перед носом международных инспекторов, в Исламской Республике «инспекции проходят на регулярной основе». По некоторым оценкам, МАГАТЭ посылает делегации своих инспекторов в Иран, по меньшей мере, каждую неделю.

Согласно собеседнику Беллоны, дипломату, присутствовавшему на заседании с участием Агазаде и близко наблюдающему переговоры МАГАТЭ с Тегераном, результаты закрытых заседаний членов МАГАТЭ, которые должны состояться в июне, не будут, — по крайней мере, немедленно, — представлены на ознакомление международной общественности.

Сотрудник службы по связям с общественностью МАГАТЭ Мелисса Флеминг, в интервью новостному агентству «Рейтерс», сказала, что «инспекции и анализ» информации по иранским ядерным комплексам пока что не закончены, и что общий отчет по этой проблеме, который должен быть предложен вниманию совета директоров в июне, также еще не готов.

«Мы пока не имеем возможности дать какую-либо четкую оценку относительно характера иранской ядерной программы», — сказала она.

Обвинения со стороны Соединенных Штатов
Значение того, какую позицию в отношении иранской ядерной программы принимает Москва, трудно переоценить, ведь именно Россия помогает Ирану в возведении 1000-мегаваттового водо-водяного реактора стоимостью в 800 миллионов долларов, сооружение которого в портовом городе Бушер, в западной части Ирана, почти подошло к концу, и именно Россия рассматривает планы по осуществлению дополнительных проектов по строительству ядерных реакторов в Иране. Как ожидается, Бушерский реактор, который должен получить свою первую поставку ядерного топлива — 80 кубических тонн — уже в этом месяце, будет введен в эксплуатацию в конце текущего либо начале следующего года.

Соединенные Штаты уверены, что Бушерский проект является ничем иным, как прикрытием для Ирана, овладевающего при помощи России более опасными, «чувствительными» технологиями с целью разработки ядерных вооружений — обвинение, против которого выступали неоднократно с опровержениями и сам Иран, и Россия. Вашингтон также озвучивает свои подозрения в том, что российские ученые и специалисты, в обход российских правительственных структур, содействуют программе ядерных вооружений, которую предположительно наращивает Иран, и требует от Москвы решительного подавления таких инициатив.

Правительство Соединенных Штатов, а также несколько иранских диссидентских организаций, работающих в эмиграции в Вашингтоне, обвиняют Иран в том, что он уже приступил к испытаниям технологий по обогащению урана на секретном комплексе, который, по словам США и иранских активистов, оперирует под прикрытием фиктивной фабрики по производству часов. Если эта информация верна, то такие действия означают для Ирана прямое нарушение Договора о Ядерном Нераспространении, подписанного в 1973 году. Иранские диссиденты, которые организовывают свои пресс-конференции, по большей части, за счет финансирования администрации США, не раз недвусмысленно заявляли, что Иран занимается производством ядерных вооружений.

Раздражение Соединенных Штатов по поводу иранского курса достигло, согласно дипломатическим источникам, своего апогея в прошлом месяце, когда старший заместитель Государственного секретаря США Джон Болтон — один из главных представителей Вашингтона по переговорам в сфере вооружений — прибыл в Москву с намерением в который раз попытаться убедить Министра атомной энергии России Александра Румянцева отказаться от содействия Ирану в его ядерных амбициях. Однажды, Государственный Департамент США даже предложил России, в обмен на согласие бросить все ядерные проекты в Иране, чрезвычайно выгодную сделку с разрешением для России импортировать из других государств контролируемое Соединенными Штатами отработанное ядерное топливо — любимое детище, бережно лелеемый, но совершенно бесперспективный проект российского Министерства атомной энергии, или Минатома, — однако, американцам ответили отказом. Вот и в этот раз официальные государственные лица не достигли большого успеха в переговорах, и Болтон вернулся домой с пустыми руками, сказали дипломатические источники.

В Вашингтоне пресс-секретарь Государственного Департамента Ричард Баучер сказал в ходе очередного регулярного брифинга, во вторник, 13 мая, что доказательства, полученные в распоряжение МАГАТЭ, и даже заявления, звучащие из уст самих иранских властей, указывают на явную, по мнению его ведомства, программу ядерных вооружений.

«Я считаю, что по иранской ядерной программе доступно много информации. Есть заявления, которые опубликовывал сам Иран, информация, которую собрало Международное Агентство Ядерной Энергии во время своих визитов», — сказал Баучер.

«И, по моему мнению, очень важно, чтобы люди, наконец, взглянули трезво на эту информацию и увидели, что в ней содержится — а в ней сказано, что Иран, несмотря на экономические [резоны], несмотря на его протесты, несмотря на все его заявления, занимается развитием полномасштабной ядерной программы, сотрудничать с которой не делает чести никому».

«Так что мы будем продолжать доказывать свою правоту в этом вопросе. Мы будем продолжать убеждать с информацией на руках, которой, я бы сказал, появляется все больше и больше, в том, что иранские ядерные амбиции идут гораздо дальше, чем многие надеялись», — добавил Баучер.

Впрочем, рассерженные разглагольствования Государственного Департамента уже мало что могли значить на фоне провалившегося визита в Москву Джона Болтона.

Связи с Россией
В попытке утихомирить негодование Запада, Москва и Тегеран достигли соглашения, согласно которому Россия станет единственным для иранского реактора в Бушере поставщиком уранового топлива и будет платить за транспортировку обратно и хранение отработанного на Бушере ядерного топлива с тем, чтобы не допустить, чтобы эти отходы оказались отправленными на переработку с целью получения плутония.

Однако за последние месяцы первоначальные скромные планы Ирана в ядерной сфере превращаются во все более дерзкие и независимые амбиции. В феврале этого года президент Ирана Мохаммад Хатами объявил о том, что Иран приступил к разработке урановых месторождений и добыче своего собственного урана. Кроме того, глава МАГАТЭ Эль-Барадеи наблюдал работы на ядерном комплексе около города Нантанз, в центральной части Ирана, где, готовыми к вводу в эксплуатацию, стоят несколько сотен газовых центрифуг, оперирующих на гексафлюориде и используемых для обогащения урана. Этот объект, согласно комментариям Эль-Барадеи, оснащен оборудованием для сооружения еще как минимум 5000 центрифуг, что в итоге дает Ирану свой собственный, почти полностью независимый от содействия других государств потенциал для производства, по крайней мере, двух урановых бомб — того же типа, что была бомба, которая стерла с лица земли Нагасаки, — в год.

О существовании этого весьма капитально укрепленного комплекса в Нантанзе, — стены объекта достигают около двух метров в толщину, по-видимому, для того, чтобы в случае военного вторжения отразить атаку противника, — стало впервые известно из фотографий, сделанных в декабре прошлого года с помощью коммерческого спутника по заказу телекомпании Си-Эн-Эн и вслед за информацией, предоставленной иранскими диссидентами, работающими в США. На других фотографиях, снятых со спутника, около иранского города Арак был обнаружен еще один ядерный комплекс, а именно, тяжеловодная реакторная установка, использование которой было бы необходимым для производства плутония, то есть, второго способа получения ядерной бомбы — бомбы того же типа, что та, что была сброшена на Хиросиму.

Таким образом, заключенная между Россией и Ираном договоренность о покупке и отправке отработанного в Бушере ядерного топлива обратно в Россию для предотвращения ядерного распространения теряет всякий смысл.

Россия идет на попятный
За последние месяцы российские официальные лица начали пересматривать свою прежде неуклонную и неоднократно заявляемую позицию опровержения того, что иранская ядерная программа может быть предназначена для чего-то кроме абсолютно мирных целей, а в марте глава Минатома Румянцев признал, что он больше не обладает стопроцентной осведомленностью о независимых возможностях Ирана в производстве топлива или вооружений.

В декабре прошлого года источники в Пентагоне обвинили Россию в содействии Ирану в построении комплексов возле городов Арак и Нантанз. Однако с того времени появилась информация, что большая часть технологий, вполне возможно, пришла из Пакистана, и также, вполне возможно, из Северной Кореи; это утверждение привело в жгучее негодование Хатами и членов его кабинета, которые настаивают на том, что со строительством комплексов Иран справился сам, своими собственными силами.

Источник, хорошо знакомый с работой МАГАТЭ по иранскому вопросу, согласился с пакистанской и северокорейской версией происхождения иранских ядерных технологий: «Я думаю, что они не настолько глупы, чтобы делать это. Россия не стала бы так в открытую, нагло делать что-нибудь в этом роде. Они самостоятельно все сделали — все это собрано, как лоскутное одеяло, из самых разных мест».

Инспектора МАГАТЭ, говоря с Беллоной на условиях анонимности, сказали, что они были «шокированы» тем, что основные конструкции Нантанзских центрифуг были такого же типа, что производятся в Пакистане, в стране, некогда бывшей хорошооплачиваемым союзником Соединенных Штатов в ходе военного вторжения в Афганистан, во время первой фазы войны с терроризмом.

«Вопрос заключается в следующем: Где тот завод, чья продукция поставлялась на иранский комплекс в Нантанзе?» — сказал один из высокопоставленных сотрудников МАГАТЭ в интервью корреспонденту Беллоны. — «В Пакистане? Или в Северной Корее?»

Иран, наряду с Северной Кореей и Ираком, был заклеймен администрацией президента Буша как один из трех членов так называемой «оси зла».

Андрей Кортунов, вице-президент Российской Ассоциации Внешней Политики, сказал: «В отношении Москвы к ядерным программам Северной Кореи и Ирана действительно произошла заметная перемена».

Москва, тем временем, выражает растущее беспокойство по поводу дипломатического кризиса вокруг Северной Кореи, особенно ввиду ее недавнего выхода из Договора по Ядерному Нераспространению — ведь такую же дорогу, по словам одного источника из российского Министерства иностранных дел, пожелавшего остаться неназванным в этой статье, может выбрать в будущем и Иран, особенно учитывая присутствие в ближневосточном регионе американских войск, оставшихся там после войны с Ираком.

Будущее Ирана в Договоре о Нераспространении — и история дискриминации
Источник, осведомленный в работе МАГАТЭ по иранской проблеме, сказал, что вероятность того, что Иран заявит — как это сделала Северная Корея — о выходе из Договора о Ядерном Нераспространении, довольно мала, однако, добавил, что у Ирана действительно накопилось множество обид в результате того дискриминационного отношения к нему, которое проявляется в рамках этого соглашения.

Уговор, заключенный между государствами-участниками этого соглашения, таков, что те государства, которые обладают ядерными вооружениями, должны стремиться к разоружению. В свою очередь, те государства, которые не имеют ядерного оружия, по условиям договора, соглашаются не стремиться к приобретению такового. В качестве возмещения отказа от этих ядерных амбиций, государства с развитым оружейным потенциалом должны оказывать мирную помощь гражданским ядерным программам в странах, не имеющих ядерного оружия.

«В Договоре о Ядерном Нераспространении четко сказано, в качестве одной из основных гарантий, что государства, не обладающие ядерным оружием, — и выполняющие все требования договора, — получают содействие от государств, имеющих ядерное оружие», — сказал собеседник Беллоны. — «Однако на деле, Иран никогда не получал никакой помощи».

Согласно этому источнику, примерно 40 стран, начиная от Соединенных Штатов и стран Европейского Союза и кончая Японией, одна за другой отказывали Ирану в содействии его предположительно гражданским ядерным устремлениям.

«В этом смысле, принимая на веру, что Иран выполняет условия ядерного договора, возникает ситуация шантажа, когда Иран говорит, мол, «Если вы не собираетесь нам помогать, мы сами себе поможем»», — сказал этот источник. Иранский президент Хатами действительно сделал примерно такое заявление около двух месяцев назад.

«Установление баланса в использовании различных источников энергии является суверенным правом любого государства», — сказал российский Министр иностранных дел Иванов в своем интервью новостному агентству «Интерфакс» в марте, в ходе своего визита в Тегеран.

«Тем не менее, для нас было важным получить [с помощью инспекций МАГАТЭ] информацию из первых рук о планах по развитию [иранского] сектора ядерной энергетики для целей мирного использования», — добавил он.