Эти претензии нашли отражение в итоговом документе, который 120 участников схода решили адресовать президенту и премьер­министру, Госдуме и Совету Федерации, Росатому и Минздравсоцразвития, губернатору и администрации Челябинской области, администрации Кунашакского района и уполномоченным по правам человека в РФ и Челябинской области, а также Международному агентству по атомной энергии.

Проблемы и решения, которые кратко описаны в резолюции схода, журнал «ЭиП» попросил прокомментировать руководителя энергетической программы Гринпис России Владимира Чупрова, уже много лет помогающего жителям радиоактивных деревень бороться за свои права.

Один на один с бедой

Из резолюции схода: «Государственная система по обеспечению компенсации ущерба гражданам в результате радиационных аварий, в том числе законодательство, не обеспечивают полноценную компенсацию нанесенного ущерба; судебная система часто не защищает интересы граждан».

В. Ч.: Задачи государства и ГК «Росатом» просты и понятны: они обязаны вернуть качество жизни на уровень не ниже существовавшего до радиационной аварии. Качество же жизни людей на территориях, подвергшихся воздействию со стороны комбината «Маяк», резко ухудшилось.

Да, принят закон о социальной защите граждан РФ, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии 1957 года на производственном объединении «Маяк» и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча. Есть постановления властей, посвященные реализации этого закона. Но, к сожалению, адекватную компенсацию по факту они не обеспечивают. Даже те жалкие компенсации, которые им положены, многие не могут получить.

Конкретный пример: лишь половина жителей села Русская Теча получила компенсации. А все потому, что деревня располагается по обе стороны реки. Один берег пологий, другой крутой. Чиновники решили, что крутой берег меньше контачит с Течей, и поэтому тамошним жителям компенсации не полагаются…

Многие жители не могут доказать связь своих болезней с радиацией. В 1957 году дети, школьники, уничтожали зараженную сельхозпродукцию, разбирали радиоактивные строения и пр. Как рассказывают очевидцы, на такие работы направляли целые школы. Те, кто в детстве участвовал в ликвидации последствий печально знаменитой Кыштымской аварии, не могут получить доступа в архивы, чтобы подтвердить участие в ликвидационных работах и получить статус ликвидатора. Сейчас ситуация с официально непризнанными ликвидаторами выглядит так: государство оставило людей один на один с бедой, которую само же и создало.

Добровольно­принудительное переселение

Из резолюции схода: «История переселения части пос. Муслюмово в рамках программы переселения в 2006­2012 гг. говорит о «добровольно­принудительном» характере переселения значительной части жителей в так называемый квартал Новомуслюмово. В частности, при наличии только 38 заявлений на переселение, в нем было начато строительство сразу 200 домов; решения о выдаче денег для самостоятельной покупки жилья переселенцами затягивались…»

В. Ч.: Когда несколько лет назад открылась программа переселения, людям были предложены варианты: 1. Переселиться в новый квартал в Муслюмово же; 2. Получить на руки 1 миллион рублей на переселение; 3. Получить жилье в любом месте, но не в Муслюмово.

В основном люди хотели либо получить деньги, либо жилье подальше. Тогда за миллион рублей можно было купить квартиру даже в Челябинске. Однако получение наличных оказалось делом крайне сложным. Один мой знакомый с потрясающе пробивным характером судился за свои деньги 4 месяца! Местные жители свидетельствуют, что на них все время оказывалось давление: вот-вот все закончится, опоздаете, не получите ни того, ни другого. В итоге многие сдались, и их переселили в Новомуслюмово. То есть, в то же село. То есть, коровы ходят пастись на Течу, дети в ней купаются – все осталось по-прежнему!

Характерно, что жители, добившиеся своего миллиона, претензий не имеют. Они взяли судьбу в свои руки и сделали так, как сочли нужным. А те, кого удалось в таком вот «добровольно­принудительном» порядке поселить в Новомуслюмово, остались с проблемами. Не только в плане компенсаций, но и в плане оставшейся каждодневной смертельной опасности.

Где деньги?

Из резолюции схода: «Дома, построенные в Новомуслюмово, по документам БТИ стоят порядка 400 тысяч рублей, а по договору о покупке – 1 миллион рублей».

В. Ч.: Судя по документам, стоимость каждого нового дома – 1 миллион рублей. То есть качество дома должно было соответствовать именно этой сумме. Однако при заселении оценочная комиссия определяла реальную стоимость на 600 тысяч рублей меньше. Специальный фонд при ГК «Росатом» добросовестно перечислял средства, строители так же добросовестно строили, но в результате строения непостижимым образом оказывались более чем в 2 раза дешевле. Почему? Ответ на этот вопрос не получен до сих пор.

Без бумажки ты – букашка?

Из резолюции схода: «В Муслюмово программа переселения домовладений не закончена и у реки Теча остались непереселенными примерно 15 домов, в том числе дом Хакимовой Зульфии, находящийся в аварийном состоянии, в котором проживают 5 детей, дом бывших супругов Нигаматьяновых и других».

В. Ч.: У радиоактивной реки остались семьи, у которых не в порядке документы. В России немало граждан, у которых еще с советских времен остались неполные или выполненные с ошибками документы. Это обычная житейская ситуация, которую нетрудно исправить. Ее нельзя рассматривать как вину этих людей. Однако именно под таким предлогом им отказывают в помощи в рамках программы переселения.

Напомню, это реальные люди, живущие на зараженной территории…

Лечиться стало негде

Из резолюции схода: «Не удовлетворяет качество медицинского облуживания в непереселенных или частично переселенных селах. Это выражается, в том числе, в закрытии реабилитационного отделения Челябинской областной клинической больницы, закрытии детского отделения Бродокалмакской участковой больницы, возможном закрытии стационара Бродокалмакской участковой больницы, дефиците медицинских кадров, невозможности предоставления больничных листов фельдшером на железнодорожной станции Муслюмово, отсутствием медикаментов…»

В. Ч.: В самих селах, как правило, один врач или фельдшер – на несколько тысяч пациентов с подорванным здоровьем. Не хватает элементарных лекарств. Иногда за простыми медикаментами люди вынуждены ехать за сотню километров, затрачивая на дорогу в десятки раз больше, чем стоит само лекарство.

Под вывеской реформирования российской системы здравоохранения в Челябинске ликвидировали специальный реабилитационный центр, где пострадавшие от радиации могли получать комплексную помощь, ведь у них не одна­две болезни, а целый комплекс, вызванный облучением. Теперь, жалуются пациенты, им приходится каждый раз обращаться и лечиться (если есть место в стационаре!) от какой­то одной болезни. Другую лечить приходится уже в следующий раз. Таким образом, можно провести в палатах и коридорах не один месяц. Раньше в реабилитационном центре все было рассчитано так, что задержек с лечением практически не было.

Реформирование отразилось и на судьбе детского отделения Бродокалмакской больницы. Теперь больные дети и их родители должны отправляться за сотню с лишним километров в очереди челябинских медучреждений.

Сход потребовал…

Сход принял более десятка требований. Среди которых: изменение российского законодательства с целью обеспечения полноценной компенсации ущерба пострадавшим в результате радиационных аварий; прозрачность финансовой помощи и компенсаций; принятие программы по утеплению вновь построенных домов в квартале Новомуслюмово (новое жилье оказалось холодным); восстановление реабилитационного отделения Челябинской областной клинической больницы, детского отделения Бродокалмакской участковой больницы и т. д.

Сход принял решение сделать настоящую резолюцию открытой для подписания всеми жителями сел, подвергшихся радиоактивному загрязнению вследствие сбросов радиоактивных отходов в реку Теча.

Комментарий юриста «Беллоны»

Кыштымскую аварию справедливо можно назвать катастрофой длиной в полвека и более. С одной стороны, федеральное законодательство предусматривает компенсации лицам, проживавшим и продолжающим проживать в пределах территории радиоактивного загрязнения, но с другой – размер компенсаций представляется мизерным в сравнении с вредом, причиненным здоровью пострадавших, необходимыми затратами на лечение, переселение и другие меры реабилитации.

Например, размер ежемесячной денежной компенсации гражданам, проживавшим в 1949­1956 годах в населенных пунктах, подвергшихся радиоактивному загрязнению вследствие сбросов радиоактивных отходов в реку Теча, составляет с 1 января 2013 года 235,14 рубля с учетом индексации (Федеральный закон от 26.11.1998 № 175­ФЗ «О социальной защите граждан Российской Федерации, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении «Маяк» и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча»).

Пренебрежительное отношение федеральных и региональных органов власти к существующей проблеме нарушает права жителей поселка Муслюмово и других загрязненных территорий  на благоприятную окружающую среду, на охрану жизни, здоровья, имущества, непосредственно закрепленные в ст. 27, 41, 42 Конституции Российской Федерации, нормах международных правовых актов, таких как Всеобщая декларация прав человека 1948 года, Конвенция о правах человека 1953 года.

В отсутствии адекватных компенсационных мер виноваты как федеральные, так и региональные власти, и помочь в получении возмещения материального и морального вреда может только решение суда, основанное на нормах гражданского законодательства, устанавливающих ответственность владельца источника повышенной опасности даже при отсутствии его вины (ст. 1079, 1085, 1090, 1099 Гражданского кодекса РФ). Пострадавшие граждане имеют право предъявить гражданские иски к ФГУП «Производственное объединение «Маяк», которое обязано компенсировать причиняемый вред при условии доказанности факта нахождения пострадавшего гражданина на загрязненной территории. Требования восстановления социальной инфраструктуры необходимо предъявить к правительству Челябинской области и Минздравсоцразвития России.