Северные «ароматы»

Больше всего в Мурманске поражают две вещи: «полусухой» закон (начиная с половины десятого вечера с полок супермаркетов сгребают и прячут по подсобкам все, что связано с алкоголем), который легко обходится при помощи служб по доставке алкоголя в любое время дня и ночи, и невыносимый запах нефтепродуктов на улице, бороться с которым никто не торопится. В безветренные дни в центре города стоит такая вонь, что с непривычки хочется надеть марлевую повязку. А лучше две.

Местные говорят, что это обычное дело. Это на городской котельной пропаривают цистерны с мазутом, и часть нефтепродуктов испаряется, наполняя воздух разнообразными «ароматами».

«Каждую зиму такая фигня, и вонять будет до конца отопительного сезона», – констатируют мурманчане. Возмущенные горожане даже создали в одной известной соцсети группу и делятся друг с другом впечатлениями о том, какие улицы и как накрывало, а заодно песочат чиновников, не желающих прищучить котельщиков.

Мазут – основа жизни в Мурманской области, здесь все в прямом смысле слова посажено на «нефтяную иглу». Регион до сих пор не газифицирован, хотя Ямал – центр отечественной газовой промышленности – расположен куда ближе к Кольскому полуострову, чем Германия, куда Газпром протянул свой «Северный поток».

При этом стоимость коммунальных услуг в Мурманске ни в чем не уступает немецкой: за двухкомнатную хрущевку надо отвалить в месяц около 8 тысяч рублей, а содержание «трешки» обойдется более чем в 10 тысяч рублей. Мурманск – едва ли не единственный город в европейской части страны, где расценки за аренду квартир сопоставимы с ценниками за коммуналку.

Власти объясняют это тем, что мазут по пути в Мурманскую область успевает побывать в руках посредников, которые накручивают цены до небес. Парадокс: за «удовольствие» жить среди мазута приходится еще и переплачивать. При таких раскладах война с алкоголем, которую развернули местные чиновники, смахивает на фантасмагорию. Пить пиво после девяти вечера вредно, а дышать испарениями нефтепродуктов, выходит, полезно.

Издевательское отношение к северным территориям – давняя традиция.

В середине 30-х годов прошлого века было принято решение создать на базе разведанных месторождений никелевых руд на Кольском полуострове горно-металлургический комбинат (ГМК). Основные мощности разместили возле границы с Норвегией, решив таким образом «экологический вопрос»: производства разместили так, чтобы основную часть выбросов сносило к соседям. Им пошел знатный «экспорт»: сернистый ангидрид, окислы серы, азота, соединения тяжелых металлов.

Доставалось и самой Мурманской области. Впрочем, до 1970-х годов, пока комбинат работал на местной руде, выбросы были небольшие и на состоянии северной природы почти никак не отражались.

КСТАТИ
В модернизированном плавильном цехе дышать нечем. Вентиляцию обеспечивает лишь проем в стене.

Ситуация изменилась, когда на очередном витке гонки вооружений и возросшего спроса на цветные металлы на Кольский полуостров было решено завозить руду из Норильска с высоким содержанием серы. С этого момента в регионе начался экологический апокалипсис: на пике своей ударной деятельности Кольский ГМК выбрасывал в атмосферу до 400 тыс. тонн соединений серы и пыли с медно-никелевыми частицами. В окрестностях Мончегорска с устрашающей скоростью стала гибнуть лесотундра – окрестности города с торчащими сухими стволами и сегодня смахивают на кадры из фильмов ужасов. Аналогичные картины можно увидеть и на границе с Норвегией, в районе поселка с говорящим названием Никель.

Дырявая вентиляция

Поселок Никель расположен в 30 километрах от норвежской границы.
От Мурманска до Никеля больше трех часов езды по заметенной снегом дороге. Статистика уверяет, что в Никеле проживают 12 тыс. человек, но, глядя на безлюдные улицы, в это слабо верится. Унылые облупленные пятиэтажки, разбитые дороги, ржавые и почему-то неизолированные теплотрассы и какое-то невероятное количество брошенных деревянных домов с выбитыми стеклами – таков центр заполярной металлургии, ведь именно здесь в 1998 году с новой силой заработал местный комбинат «Печенганикель».

Удивительно, но в Никель регулярно наведываются норвежские туристы: устраивают что-то вроде автомобильных экстрим-туров по Мурманской области. Говорят, огромной популярностью у норвежских туристов пользуются панорамные точки, откуда можно поснимать дымящиеся трубы комбината «Печенганикель».

КСТАТИ
В окрестностях Мончегорска и Никеля с устрашающей скоростью гибнет лесотундра – окрестности городов с торчащими сухими стволами смахивают на кадры из фильмов ужасов.

– В советские годы он выбрасывал в атмосферу 400 тысяч тонн загрязняющих веществ, а сейчас с двух площадок в Никеле и Заполярном – чуть больше 100 тысяч тонн. Сокращение произошло колоссальное, – рассказывает начальник плавильного производства ОАО «Кольская горно-металлургическая компания» Вартан Мазманян. Он перечисляет, сколько всего было сделано на комбинате за последние годы: модернизировано само производство, установлена система пылеулавливания и утилизации соединений серы – теперь они поступают в цех по производству серной кислоты.

Надев респиратор, очки и каски, мы с Вартаном Мазманяном идем на экскурсию в плавильный цех. В модернизированном цеху нечем дышать.

Несмотря на очки, глаза режет от пыли и сильного запаха серы, но все же можно разглядеть ковш с расплавленным металлом, цепи, краны и тали, которыми управляют отнюдь не компьютеры с роботами, а рабочие-операторы. Заметил и проем в стене, через который проникал дневной свет. Судя по всему, таким нехитрым способом в цехе обеспечивается вентиляция.

Менеджеры Кольской горно-металлургической компании без устали жонглируют цифрами, уверяя, что концентрации пыли и соединений серы, выбрасываемые с комбината, «не превышают допустимые санитарные нормы».

Мировые биржи, не подведите!

За норвежским КПП совсем другая реальность: опрятные домики на стриженых и почищенных от снега газонах (среди зимы-то!), велосипедные дорожки, сверкающие витрины сувенирных лавок, неоновые вывески отелей и ресторанов. И везде русская речь: пограничный городок Киркенес, райцентр коммуны Сер-Варангер, стал для жителей Мурманской области и местом отдыха, и местом работы. В здешний порт, например, перебазировалась солидная часть мурманского рыболовецкого флота: в Норвегии гораздо проще вести бизнес – нет полицейской и таможенной коррупции и бюрократии.

– В Киркенесе за два дня мы полностью снаряжаем судно для выхода в море и оформляем все документы, а в Мурманске два дня можно только ждать разрешения на заход в порт, – рассказал один из рыбных бизнесменов-«эмигрантов» Саша.

Российской металлургией здесь озабочены буквально все – общественность, местные СМИ, но главным образом мэр Сисилия Хансен, которая пока не дошла разве что до самого короля Норвегии, пытаясь убедить столичные власти принять санкции в отношении Кольской ГМК. Мэра беспокоит повышенное содержание тяжелых металлов в почве и выпадение сернистых соединений.

Металлурги просят на них сильно не наседать, особенно в финансовом плане, и обещают поэтапно снижать выбросы серы и пыли, переходя на новые технологии. Так, в позапрошлом году в городе Заполярный в порядке эксперимента отказались от обжига при подготовке рудного концентрата – теперь его готовят по технологии холодного брикетирования. Ожидается, что благодаря этому выбросы сернистых газов снизятся в 52 раза – с 49 000 до 933 тонн в год.

– Работы по модернизации мы сможем проводить только при условии хороших экспортных цен на никель и медь, – признается начальник отдела экологической безопасности Кольской ГМК Михаил Шкодин.

То есть мурманчанам и норвежцам предлагают молиться на мировые биржи. Будет цена – будет и экология.

Эта статья была опубликована в издании «Мир Новостей». Публикуется с разрешения автора.