Центр экспертиз ЭКОМ Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей представил выводы общественной экологической экспертизы, которая стартовала 5 октября прошлого года. Проектная документация, переработанная после общественного обсуждения, в объеме 138 томов была представлена на общественную и государственную экологическую экспертизу инициатором деятельности – компанией Nord Stream 2 AG – в конце ноября. Работа государственной экологической экспертизы будет окончена 29 января. Общественную экспертизу представляли Александр Воронцов, председатель экспертной комиссии общественной экологической экспертизы, Алексей Смирнов, ее ответственный секретарь и Александр Карпов, руководитель ЭКОМ РОО Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей.

Труба-призрак

Александр Карпов рассказал собравшимся журналистам и специалистам истории, которые могли бы украсить иные детективы. Эксперты проанализировали 138 томов проекта. Их общение с создателями проекта было позитивным.

– Но оно омрачалось нюансами, – поделился Карпов. – Наша работа происходила в сложных условиях постоянно меняющегося законодательства. И почему-то эта нормативная база все время менялась в такую сторону, чтобы снять барьеры и ограничения, которые останавливали бы намечаемую деятельность по прокладке трубопровода через заказник.

Оказывается, еще пятого октября, когда была первая пресс-конференция на эту больную для всех экологов тему, Михаил Крейдлин, руководитель программ по особо охраняемым территориям Гринпис России показывал схему, которая демонстрировала наличие нескольких альтернатив для прокладки маршрута трубопровода. Смысл доклада Крейдлина – не обязательно прокладывать трубопровод через заказник, есть и другие варианты, которые можно рассмотреть. Александр Карпов продемонстрировал журналистам слайд, на котором было видно, как трубопровод практически обходит заказник. И этот вариант был предусмотрен документами территориального планирования.

И тут Карпов нас огорошил:

– Через некоторое время после той пресс-конференции мы зашли на тот же сайт, посмотрели ту же самую карту. И не увидели этой трубы. Труба исчезла магическим, таинственным образом. Притом, что сами документы, которыми место трубы определяется, схема территориального планирования РФ в сфере трубопроводного транспорта, не менялись. Нам пришлось провести целое расследование по этому поводу. Вот следующий слайд. В этой схеме территориального планирования остался призрак трубы, вот она на слайде показана сиреневыми линиями. Самой трубы уже нет, а призрак ее остался. Кто-то влез в федеральную, государственную информационную систему планирования и поковырялся там немножко. Он убрал один элемент рисунка, но не убрал другой. И я уверен, что коллеги из питерского офиса Норд Стрима не имеют к этому никакого отношения. Потому что для такого вмешательства нужно обладать совсем другими возможностями. К сожалению, история с пропадающей трубой была не единственным сюжетом с изменением законодательства в ходе экспертизы.

Александр Карпов, руководитель Центра экспертиз ЭКОМ. Credit: Виктор Терёшкин

Без объявления войны

– Под самый Новый год, – продолжал удивлять журналистов Александр Карпов, – мы внезапно узнали, что правительством Ленобласти было издано постановление №598 о внесении изменений в постановлении от 14 декабря 2004 года о водно-болотных угодьях на территории области, имеющих международное значение. Простым языком, это означает, что 22 декабря 2017 года практически без объявления войны правительство Ленинградской области вторглось на территорию Рамсарских угодий – международных, охраняемых территорий, и изменило их режим. И сделано это было для того, чтобы там можно было вести дноуглубительные работы. К тому моменту, когда этот нормативный акт был издан и опубликован, наша общественная комиссия закончила свою работу.

Мы в своей работе опирались на действующее положение о водно-болотных угодьях и рассматривали это положение как серьезное препятствие для проведения подводных траншей, укладки трубопровода. И уже после того, как комиссия отработала, мы узнали, что один из нормативных актов, на которые мы опирались, исчез. Я как организатор процесса, чувствовал, что мы все время бежим наперегонки. Поэтому мы и старались закончить экспертизу как можно быстрее. Было ощущение – если мы еще немножко протянем, можем на следующий день проснуться и обнаружить – экологическая экспертиза уже совсем иная, в ней изменены принципиальные положения. Комиссия все сделала, поставила свои подписи 23 декабря, приказ об утверждении общественной экологической экспертизы был подписан президентом общества естествоиспытателей 12 января этого года. Сегодня, 15 января, мы направили заключение в Росприроднадзор, на сайте этого ведомства срок окончания государственной экологической экспертизы обозначен – 29 января. Мы надеемся, что наша работа будет принята во внимание комиссией госэкспертизы. Для того чтобы повысить вероятность этого, у нас есть представитель в государственной госэкспертизе – юрист Екатерина Хмелева.

После Александра Карпова выступали Александр Воронцов, председатель экспертной комиссии общественной экологической экспертизы, и Алексей Смирнов, ее ответственный секретарь. Оба приводили весомы доводы о ценности Кургальского заказника, о многочисленных несуразицах в проекте. Но эти доводы меркли перед тем, что рассказал Александр Карпов. Лично я не удивлюсь, если государственная экологическая экспертиза совсем не заметит общественную. Ведь на кону стоят миллиарды евро. И как говорится в бизнесе – любой каприз за ваши деньги.