Секретная свалка

Свалку «Северная Самарка» я знаю уже несколько лет. И запах ее хорошо знаком. И вот наткнулся в Инете в конце весны на строки Александра Карпова, руководителя центра экспертиз Эком Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. В марте он обратился к журналистам Петербурга и Ленобласти: если вы хотите написать что-нибудь актуальное в связи с отравлением детей в Волоколамске – вам не надо туда ехать. Напишите про полигон ТБО «Северная Самарка» во Всеволожском районе Ленобласти. Вокруг этой горы разлагающихся отходов – вода, болото. За болотами – садоводства, в которых «поправляют здоровье» наши сограждане. Само болото представляет собой исток ручья Безымянный, который впадает в приток реки Невы – речку Черную.

Напишите про то, что директор ЗАО «Промотходы», г-н Шматов Владимир Сергеевич «изобрёл» способ уйти от общественного контроля: он отказывается (в нарушение законодательства, естественно) предоставлять проект расширения полигона на общественную экспертизу. И этот сюжет сейчас проверяет прокуратура Ленобласти. Он не отвечает на письменные запросы СМИ. Он надеется «по-быстрому» проскочить госэкспертизу, потому что с 18 мая начинает действовать новый свод правил СП 320.1325800.2017. В соответствии с ним надо не расширять, а закрывать действующий полигон. Поэтому Шматов и хочет получить положительное заключение до этой даты, чтобы ещё 20 лет не заниматься переработкой и нарастить эту гору мусора с 20 до 40 метров.

«Если мы пропустим этот трюк с непредоставлением документов на общественную экологическую экспертизу здесь, в Северной Самарке, они начнут тиражировать его далее везде. И мы буквально задохнёмся в отходах, как это случилось в Волоколамске, на который наплевала Москва», – предупреждает Карпов.

Механика токсичного мошенничества

Встретиться с Александром и взять у него интервью – задачка не из легких. Удалось пересечься на Балтийском вокзале.

Я спросил:

– Мониторил публикации о «Северной Самарке» долго. Но в основном публикации 2012-2013 года. В 2012 году было возбуждено уголовное дело природоохранной прокуратурой. Обнаружили многократное превышение по токсичным веществам, по тяжелым металлам.

Возбудить – возбудили, а дальше – тишина. Ничем не закончилось. Что было потом?

– Потом был штраф Росприроднадзора, – рассказал Александр, – от которого компания ушла, сослалась на изменения законодательства, мол, мониторинг теперь не входит в их обязанности. Сам факт загрязнения они не опровергали. Но говорили – нас не за что штрафовать, мы ничего не должны! А полигон за это время рос все дальше. Растет и сейчас. И жизнь людей вокруг него становится все хуже. Меры, которые полигон может предпринять для того, чтобы стоки не попадали в окрестные водоемы, ничтожны. Потому что весь полигон расположен на заболоченной территории. Мое предположение – сейчас, без глубокого анализа истории вопроса трудно принимать решения. Этот полигон создавался для приема строительных отходов. Тогда понятно, почему расположили на заболоченной местности. Строительный мусор использовали для того, чтобы засыпать болота, у нас так принято – засыпать болота и потом на этом месте строить.

– Это было принято еще в девятнадцатом веке.

– Да, культура мало изменилась в этом. Засыпать, потом построить промплощадку. В случае с «Северной Самаркой» новые собственники полигона уж каким-то хитрым образом получили лицензию на размещение твердых бытовых отходов 4-5 классов. И ситуация очень изменилась, когда полигон стал расти вверх, и стал возвышаться над окружающим лесом. Сейчас высота полигона – около 20 метров.

– В 2013 году написал большой материал «Имперский яд ГИПХа». На его территории образовались колоссальные по объему холмы токсичных грунтов, перемешанные с элементами разрушенных корпусов, в этих холмах и токсичные материалы из лабораторий, и смертельно опасный гептил, ракетное топливо. И радиоактивное загрязнение. Вдруг эти холмы стали таять. И одно из мест, куда эти грунты возили – как раз «Северная Самарка». Прошлой осенью канал 78 снимал репортаж об этой проблеме, коллеги попросили меня помочь. Директор полигона уверял в кадре, что к ним вывозят только битый кирпич, которым они засыпают дороги. А он ну абсолютно безопасен. Как ты думаешь – могло так случиться, что туда вывозили токсичные грунты ГИПХа?

От садовых участков до свалки триста метров. Credit: Виктор Терешкин

– Я скажу две вещи. Первое – мы можем сказать совершенно точно, что «Северная Самарка» получила контракт на вывоз отходов ГИПХ и его реализовала. По-моему, они закрыли контракт в феврале этого года. Есть контракт в системе госзакупок. Второе – из того проекта, который был представлен на общественные слушания в 2016 году, а именно в нем содержался проект реконструкции полигона, мы только и получили какую-то информацию. К сожалению, все, что мы знаем про полигон, мы знаем из этих материалов. И есть основания распространить эти знания на существующие системы. В проектной документации написано, что они принимают только твердые бытовые отходы, и не принимают радиоактивные, токсичные, биологические и так далее. Но! Прописана только система контроля за радиоактивными веществами, потому что это относительно просто. Никакой системы, как они контролируют отсутствие в прибывшей машине токсичных отходов, биологических – нет! Это вопрос честного слова. Верим мы в то, что в тоннах битого кирпича ГИПХа не было пролитой ртути или гептила, которым занимался ГИПХ? Я не верю! Есть основания не доверять таким вещам, потому что в то время, когда площадка ГИПХа предназначалась под ВТБ, и шла об этом информация в СМИ, она существенно отличается от того, что мы слышим от администрации президента сейчас. Во времена ВТБ компания говорила – токсичные вещества не были полностью удалены с места, где стояли корпуса ГИПХ. А те компании, которые занимаются площадкой сейчас, говорят, что все контракты были закрыты, и все токсичные вещества вывезены. Истина где-то рядом. Можно сказать, что, по всей вероятности, на полигон «Северная Самарка» попало какое-то количество высокотоксичных отходов, они лежат в общем терриконе и никто, конечно, не знает, где конкретно. Они участвуют в числе прочих отходов в образовании фильтрата, который просачивается в почву через все эти свалочные массы и поступает к обваловке. Он вроде бы как не должен миновать эту обваловку, но мы не знаем, какая подушка под свалкой, и не знаем, что и как она держит. Мы точно знаем, что полигон не ведет никакого мониторинга, и у полигона отсутствует система мониторинга переливов. Ведь когда идут обильные дожди, сточные воды могут через обваловку переливаться. Выливаются они в то же самое окружающее болото, дальше – в ручей Безямянный, в речку Черная, а потом попадают в Неву. Конечно, до Невы сточные воды дотекают при большом разбавлении. И поймать эти загрязнения замерами очень трудно, но кумулятивный эффект от всего этого накапливается. Это загрязнение длится десятилетиями. Поэтому кумулятивный эффект, конечно, будет.

– Твое обращение к журналистам Петербурга и Ленинградской области вызвано тем, как я понимаю, что полигон собирается расширяться, но не отвечает на запросы?

– Они не просто не отвечают на запросы, они грубо нарушают законодательство. Мы, это центр экспертиз Эком СПб общества естествоиспытателей, зарегистрировали общественную экологическую экспертизу проекта расширения полигона и уведомили об этом и Росприроднадззор, и ЗАО «Промотходы», и разъяснили – когда будете представлять документацию расширения полигона на госэкспертизу, представьте ее и нам в соответствии с законодательством РФ. Сначала они молчали. Потом был запрос одновременно от нас и от «Новой газеты». Полигон ответил не нам, а Новой – мол, дорабатываем проект, как только доработаем, так сразу и представим. Они доработали, прислали эдакую перспективу и замолчали снова. Мы несколько раз направляли им запросы, переписывались с Роспотребнадзором и, в конце концов, написали в прокуратуру СЗФО, потому что идет нарушение прав двух субъектов – СПб и Ленобласти. Прокуратура все переслала в Ленинградскую областную прокуратуру, оттуда мне звонили вчера, попросили дополнительные документы, они проводят проверку. Это нарушение Федерального закона – непредоставление документов на общественную экологическую экспертизу. Что интересно, – именно жители садоводства рядом со свалкой – наши заказчики, они заказали общественную экологическую экспертизу. Мы будем стоять до конца.

P.S. В субботу, 16 июня, поступила хорошая новость. Отрицательное заключение государственной экологической экспертизы по проекту реконструкции (расширения) полигона ТБО «Северная Самарка» утверждено приказом Департамента Росприроднадзора по СЗФО № 238-ПР от 5 июня 2018 года. Информация опубликована на официальном сайте Росприроднадзора.

Реализация проекта таким образом невозможна.

Центр экспертиз ЭКОМ.

Эксперты государственной экологической экспертизы на итоговом заседании 5 июня 2018 года высказали следующие замечания по проекту:

– не проработаны вопросы отвода грунтовых вод;

– недостаточны решения по перепуску фильтрата и иных стоков;

– не обозначены и так и не представлены данные по точкам/скважинам отбора проб грунтовых вод;

– отсутствуют ответы на вопросы комиссии по прогнозу влияния реализуемого проекта на геологическую среду;

– не представлены мероприятия по преодолению имеющейся и возможной заболоченности;

– нет оценки воздействия проекта на мелиоративную сеть;

– линии сортировки не «вписаны» в весь проект;

– отсутствует перерасчёт объёмов отходов в связи с введением линий сортировки;

– отсутствует расчёт объёмов вырубки леса;

– не проработаны решения по фильтрату;

– отсутствует надлежащее согласование новой санитарно-защитной зоны (СЗЗ);

– не устранены ошибки расчёта воздействия на атмосферу;

– не установлена категория земель;

– отсутствует проработка всех этапов жизненного цикла объекта капстроительства;

– даже в тех случаях, когда представлены исчерпывающие ответы на вопросы комиссии, соответствующие изменения так и не внесены в проект.

P.P.P.S. Комментарий Александра Карпова. «Отдельно слово было предоставлено Юрию Шевчуку («Зелёный крест»). Он кратко изложил выводы положительной общественной экспертизы, которую его организация проводила по проекту. Они дали положительное заключение, но оно не помогло.

Присутствовал директор Промотходов. Ему было предоставлено слово до голосования, и он давил из экспертов слезу в связи с бедственным положением, которое неизбежно в случае несогласования проекта. На замечание одного из экспертов, что по проекту работа действующей карты должна продлиться ещё 4 года, он сказал, что если проект не согласуют, то полигон закроется через 2 месяца. Ждём».