Статья подготовлена специально для 75 номера издаваемого «БЕЛЛОНОЙ» журнала «Экология и право».

Когда рассказываешь о городских особо охраняемых природных территориях Сочи, возникает некая двусмысленность. Сам Большой Сочи (куда входят четыре муниципальных района) – это горно-лесная зона, практически 80% которой занимают Кавказский биосферный заповедник и Сочинский национальный парк.

Местным ООПТ приходится существовать между Сциллой и Харибдой – федеральными охраняемыми территориями и урбанизированной прибрежной зоной, где местные чиновники категорически не желают видеть какие-либо охраняемые природные участки, ссылаясь на то, что городу «и так некуда развиваться».

С другой стороны, есть желание краевых чиновников поскорее списать и снять с охраны памятники природы, которые исторически были созданы до того, как в 1983 году появился Сочинский национальный парк, и они попали на его территорию.

Ликвидационная многоходовка

На сегодняшний день на территории Сочи существует около 40 «площадных» ООПТ, из которых собственно «городских» (находящихся на урбанизированной территории и включенных в городское хозяйство) – не более восьми. В основном это рукотворные ботанические объекты: «Пальмовая роща», «Уголок «Фитофантазия», «Зеленая роща» и другие популярные туристические достопримечательности.

Особняком в этом ряду стоит природный орнитологический парк в Имеретинской низменности (в Адлерском районе у границы с Абхазией). Эту состоящую из 15 кластеров (отдельных участков) ООПТ общей площадью около 300 га создали перед Олимпиадой 2014 года, поскольку Россия обещала возместить вред, нанесенный олимпийской стройкой Имеретинской низменности и птицам, которые в ней гнездились. По сути, это такой же рукотворный объект (с искусственными прудами для водоплавающих птиц, декоративными зелеными насаждениями, дорожками, освещением и т. п.), с той лишь разницей, что этой территорией управляет собственная дирекция.

Все остальные сочинские ООПТ – это именно природные объекты и участки, зачастую расположенные вдали от населенных пунктов и глаз массового туриста.

Основное количество региональных памятников природы в административных границах Сочи было создано в 1970-е годы решениями Сочинского гор­исполкома по предложениям местного отделения Всесоюзного общества охраны природы, причем в основном под охрану брались действительно уникальные объекты и территории, такие как, например, места произрастания самшита колхидского (не встречается в России нигде, кроме нескольких мест на Западном Кавказе), карстовые пещеры (например, Воронцовская пещерная система, крупнейшая в России по протяженности), водопады, ущелья и др.

По сути, для таких объектов вводился практически заповедный режим, исключающий рубку леса, добычу полезных ископаемых, прокладку дорог.

Когда в 1983 году по решению союзных властей был создан первый в СССР национальный парк – Сочинский, основное количество «удаленных» местных ООПТ оказалось в его границах.

Тогдашнее законодательство допускало наложение разных статусов на одну и ту же территорию. Проблемы появились уже в 2000-е годы, когда в Сочи начали готовиться к Олимпиаде, и под это дело федеральные власти стали перекраивать зонирование Сочинского национального парка. Тут и «обнаружилось», что на территории нацпарка, оказывается, еще существуют региональные памятники природы.

Региональные власти разделили озабоченность федеральных коллег и пообещали в кратчайшие сроки «навести порядок», а именно – упразднить все памятники природы, попавшие в границы федеральной территории. В 2013 году краснодарский НИИ прикладной и экспериментальной экологии по заказу краевого Минприроды подготовил проект «ликвидации» 29 ООПТ на территории Сочи.

Проект вызвал столь ожесточенную критику со стороны общественности, что провести его через общественные слушания удалось лишь с третьего раза (оба раза слушания признавались несостоявшимися из-за процедурных нарушений). Основные претензии экозащитников сводились к тому, что гарантировать сохранение природных объектов, лишенных регионального природоохранного статуса, будет невозможно, поскольку большинство из них попадает в те зоны национального парка, где допускается различная деятельность в сфере туризма и спорта.

Высказывались, например, опасения, что может начаться коммерческое использование пещер: прокладка к ним проездов, обустройство автостоянок, точек общепита и т.д. Разработчиков проекта также обвиняли в том, что на многие объекты, предлагаемые к упразднению, они даже не выезжали, не смогли установить их реальное положение на местности и относительно схемы зонирования нацпарка, не провели оценку экологического состояния природных памятников.

В 2014 году скандальный проект все же поступил на государственную экологическую экспертизу, но случилось невероятное: было вынесено отрицательное заключение примерно с той же мотивировкой, с которой его критиковали общественники. Комиссия пришла к выводу, что подготовленные НИИ прикладной и экспериментальной экологии материалы совершенно непригодны для использования.

Новую попытку списания памятников природы власти предприняли уже в этом году, снова заказав материалы обоснования (правда, уже другому подрядчику). В конце июля в Сочи состоялись очередные «ликвидационные» общественные слушания, на которых выяснилось, что количество предлагаемых к упразднению памятников природы увеличилось до 31 объекта.

Известно, что как минимум девять памятников природы («Агурские водопады», «Гора Большой Ахун», «Кудепстинский каньон», «Лесные культуры дуба изменчивого с плантациями дуба пробкового», «Насаждения самшита», «Рододендроновый участок», «Роща пицундской сосны», «Тисо-самшитовая роща» и «Тисо-самшитовые насаждения») попадают в группу риска, поскольку частично расположены в зоне хозяйственного назначения, частично – в зоне рекреации Сочинского нацпарка.

При этом со стороны Минприроды РФ звучат лишь туманные обещания, что когда-то, в неопределенном будущем, возможно, будут внесены изменения в зонирование Сочинского нацпарка в отношении участков ликвидируемых памятников природы.

Впрочем, проблема ослабления охранного режима на территории памятников природы может померкнуть на фоне куда более грозной перспективы включения участков уже самого Сочинского нацпарка в городскую черту с последующей застройкой.

Повод для таких опасений есть – городу уже не раз передавались земли национального парка. Более того, в Сочи обсуждают проект изменений в генплан, и среди предложений – освоение под нужды городского развития, в том числе и тех участков, где располагаются упраздняемые памятники природы.

Местные общественники не исключают, что вся история с ликвидацией региональных ООПТ – лишь первый этап хитрой многоходовки, открывающей возможности для приватизации и девелоперского освоения природных территорий, на которые местные застройщики давно уже засматриваются.

А что взамен?

Создание новых ООПТ регионального значения в Сочи идет со скрипом. С одной стороны, в городе объективно не так много территорий, не попадающих в границы федеральных ООПТ, а с другой – любые подобные инициативы вызывают ожесточенное противодействие со стороны городской администрации.

В 2014-2017 годах Сочинскому отделению Русского географического общества (РГО) стоило больших усилий добиться включения нескольких перспективных территорий в схемы развития и размещения особо охраняемых природных территорий Краснодарского края.

«Мы предложили почти два десятка интересных объектов и территорий, где произрастают растения-эндемики, и встречаются редкие виды, но после «усушки и утруски» наших предложений в чиновничьих кулуарах в схеме в итоге оказалось только три», – рассказывает Юлия Набережная, руководитель секции экологии и рационального природопользования сочинского отделения РГО.

Речь идет о местах, где предполагается создать дендрологические парки, – Головинском лесопарке (272 га), лесопарке в Якорной щели (51 га), а также лесном участке в районе села Хлебороб, где были обнаружены редкие орхидеи (предлагается на семи гектарах создать ботанический памятник природы «Сообщество орхидных»).

Когда будут созданы новые ООПТ – неизвестно. Краевые власти не слишком заинтересованы в продвижении в Сочи каких-либо природоохранных инициатив и, похоже, придерживаются стратегии, прямо противоположной той, что активно практикуют в Краснодаре. В Сочи они стремятся «скинуть» с себя как можно больше ООПТ и полномочий, не желая конфликтовать ни с городской администрацией, ни с федеральными структурами.