7 апреля в тени пандемии COVID-19 прошла мало кем замеченной за пределами Воронежской области новость о том, что Уральская горно-металлургическая компания (УГМК) свернула базу по геологоразведке сульфидных медно-никелевых месторождений в посёлке Сорокино Новохопёрского района, попутно распродавая при этом имущество базы.

Активисты, выступающие против добычи никеля в Черноземье, выражают осторожный оптимизм. Если они правы, то восьмилетняя история противостояния местных жителей и УГМК подходит к концу. К тому же не так давно закрылся и офис компании в Воронеже.

Одной из возможных причин ухода УГМК из области называют финансовые проблемы. Так, аналитик и активная участница антиникелевого движения Прихоперья Ольга Попова указывает на немалое количество долгов, «висящих» на компании.

«На начало 2019 года сумма долгосрочных займов ООО «УГМК-Холдинг» выросла до 137 млрд рублей – вдвое больше, чем годом ранее. Краткосрочные займы составили 27 млрд рублей, выручка – более 165 млрд рублей. Суммируя займы, получается, что их величина почти равна выручке, – цитирует Попова ФедералПресс. – Плюс у ОАО «УГМК» долгосрочный долг составлял на начало года более 9 млрд рублей, а краткосрочные займы выросли в объеме почти до 86 млрд рублей. При том что основной источник доходов – от участия в других организациях – составляли лишь около 7 млрд рублей».

А 24 апреля стало известно, что Ревдинский завод ОЦМ, входящий в группу УГМК получил «финансирование» от Московского кредитного банка в размере 450 млн руб.

«Финансирование предоставлено в рамках ранее установленных в МКБ кредитных лимитов для Группы УГМК в размере 10 млрд руб., – говорится на сайте банка. – Банк начал сотрудничество с Группой УГМК в конце 2019 года. МКБ стремится оказывать своим корпоративным клиентам комплекс качественных услуг, позволяющий закрыть максимум возникающих потребностей крупных компаний. В настоящий момент мы работаем с Уральской горно-металлургической компанией в рамках кредитной линии».

Свои коррективы вносит и эпидемия коронавируса. 22 апреля было выявлено 39 случаев заболевания COVID-19 у работников принадлежащего УГМ Корбалихинского рудника в Алтайском крае. А через два дня губернатор края Виктор Томенко принял решение ввести карантин на территории всего Змеиногорского района, где расположен рудник. При этом предприятие продолжает выполнять «минимальный объем необходимых работ», в числе которых «откачка воды из шахт, подача в шахты воздуха, охрана и т. д.». Примечательно, что на разработку этого месторождения был взят кредит на 24 млрд руб. Во сколько данная ситуация обойдется компании, пока предсказать трудно.

Кроме того, 27 апреля стало известно, что Минторг не включил ни саму УГМК, ни принадлежащие ей горнодобывающие и металлургические предприятия в перечень системообразующих организаций. Это означает, что они не получат соответствующую государственную поддержку.

Впрочем, в УГМК решили разочаровать жителей Прихоперья и заявили, что компания не планирует сворачиваться, Еланское и Елкинское месторождения будут разрабатывать, база переезжает на участок неподалеку, постройки временные, поэтому их и сносят, а вместо них возведут уже капитальные, на данных момент идет работа над проектом ГОКа. Однако до сих пор (заявление было сделано 7 апреля) не было озвучено сроков или каких-то иных подробностей.

Правда, уверены в компании, добыча никеля в Черноземье мало кого расстроит. Протестные настроения сошли на нет, утверждает в интервью «Вести Воронеж» официальный полномочный представитель УГМК в Воронежской области Андрей Свиридов: «Осталось там несколько человек, которые там проявляют активность, 5-6 человек, ну может 10 и все, никаких митингов там не происходит».

Также Свиридов сообщил в интервью Activatica, что сотрудники офиса в Воронеже просто перешли на удаленную работу.

8 лет назад, на стыке 2011 и 2012 годов, когда начиналась эта история, никто бы не сказал, что противников стройки «несколько человек».

Первые три года, выдавшиеся наиболее горячими, были отмечены сплошным нестихающим протестом не только в близлежащих к предполагаемому месту добычи населенных пунктах, но и во всей Воронежской области. Тогда в регионе состоялось более 60 митингов и других мероприятий против добычи никеля.

Для многих населенных пунктов это были крупнейшие акции протеста за всю их историю. Так, в Новохоперске проходили митинги, численность которых достигала 5 тысяч человек (при населении в 7,5 тыс. чел.), в Борисоглебске – 15 тысяч человек (при населении в 65 тыс. чел.), в Елань-Колено – до 3 тысяч человек (при населении в 5 тыс. чел.).

Общественное недовольство проявилось практически сразу после подписания тогда еще премьер-министром России Владимиром Путиным распоряжения Правительства Российской Федерации от 26 декабря 2011 года № 2360-р «О назначении конкурса на доразведку и разработку Еланского и Елкинского месторождений, содержащих медно-никелевые руды, находящихся в Новохоперском районе Воронежской области».

Нынешний же спад активности антиникелевого движения объясняется скорее тем, что сама УГМК давно не предпринимает каких-то заметных действий. Впрочем, сказать, что протест стих, было бы неверно: до начала режима самоизоляции в Воронеже еженедельно проходили пикеты, а с 1 апреля их заменил флэшмоб «ЯМыХопер».

«Хопер – это Байкал в центре России, – объясняет экоактивист Константин Рубахин. – Разработки хотят вести в 15 км от заповедника. А это орнитологическое место и площадка для сохранения выхухоли. Если добыча никеля все же начнется, это приведет к понижению уровня грунтовых вод, ведь для обогащения годового объема руды потребуется 200 млн тонн воды».

Последний перед введением режима самоизоляции пикет против добычи никеля на Хопре. 25 марта 2020 года. Credit: vk.com/stopnikel

«Также опасность заключается в том, – рассказывает в интервью Ютуб каналу politvestnik ещё одна из наиболее ярких участниц движения Лия Ишкова, – что у нас шесть водоносных горизонтов, последний шестой является напорным, он находится под давлением, и если его вскрыть, то вода выйдет под напором вверх, образуя фонтан до 10 метров, так вот в случае пробития возникает опасность смешивания с пресной водой, тем самым отравляя питьевые горизонты, а растекаясь на чернозем они просто отравляют его».

Ученые, проводившие независимую экспертную оценку последствий добычи цветных металлов в Черноземье, предупредили о высокой вероятности загрязнения почвы и воды ядовитыми элементами – мышьяком, сурьмой, висмутом, серой, входящими в состав руды, что самым негативным образом отразится как на состоянии природных комплексов, так и жизни местного населения.

Это была одна из причин, почему в 1976 году, когда в Новохоперском районе были обнаружены запасы медно-никелевой руды, правительство отказалось от разработки месторождений.

Также Ишкова указывает на незаконность проводимых работ: «Согласно пункту 2 статьи 78 земельного кодекса, на землях сельскохозяйственного назначения, без перевода в иную категорию, не допускается, не предусмотрено ведение никаких поисково оценочных и разведовательных работ».

Тем не менее, как рассказал Андрей Свиридов в интервью Блокнот Воронеж, областные власти выступают на стороне УГМК, а не защитников природы: «Важную поддержку УГМК оказало Правительство Воронежской области. При его содействии мы в первый раз встретились с руководством Новохоперского района, пообщались, и был достигнут ряд договоренностей, «закрепивших» отношения на перспективу».

«За время своей работы в Воронежской области в муниципальный и региональный бюджеты Уральской горно-металлургической компанией было перечислено порядка 300 млн рублей. По линии Представительства компании и в городе Новохопёрске на разного рода социальные проекты и программы было направлено около 20 млн рублей», – передает «Блокнот Воронеж».

В частности УГМК по просьбе главы Елань-Колено Михаила Федюшкина помогла с экипировкой детской футбольной команды. Как рассказывает Андрей Свиридов, спортивный клуб «Елань» был полностью укомплектован инвентарем, «дети получили форму, начали побеждать, а сотрудничество между администрацией сельского поселения и УГМК только крепло».

«Яркий случай был с детским садиком «Ласточка» в 2013-м. Там на встречу со мной, как с представителем УГМК, собрался весь коллектив. Мне казалось, что поначалу меня хотели убить [смеётся, – ред.]. Несколько человек были настроены агрессивно. – продолжает Свиридов. – И только часа через полтора мы перешли на нормальный тон, стали понемногу шутить, как-то расслабились, извинились друг перед другом. Сейчас коллектив «Ласточки», пожалуй, одни из самых лучших моих друзей в районе, мы много и успешно сотрудничали. Вспоминаем этот день и смеёмся».

Комплектация инвентарем Детского футбольного клуба и помощь детскому саду – дело, без сомнения, хорошее. Но только сможет ли это компенсировать разрушение природы одного из самых чистых уголков европейской части России и сопутствующий урон населению целого региона?