Снова пылает Черноморское побережье

Год назад, несмотря на беспрецедентное число различных служб, задействованных для мониторинга пожарной обстановки на юге России, власти не смогли спасти от крупнейшего пожара территорию заказника «Абраусский» под Новороссийском, близ границ Утришского заповедника. Огонь прошелся по площади в без малого 9 гектаров, однако важна не площадь, а место, где бушевала стихия: на единственном хорошо сохранившемся в Северном Причерноморье участке с типичной восточно-средиземноморской флорой и фауной. Около 60 видов здешних растений и животных занесены в Красные книги России и Краснодарского края.

Когда пожар потушили, в изувеченном реликтовом лесу собирали не только обгорелые стволы трехсотлетних можжевельников и фисташковых деревьев, но и, например, сварившихся заживо в своих же панцирях средиземноморских черепах…

Виновных в рукотворном пожарище, как водится, не нашли – потому что не искали. Полиция и пожарные даже не удосужились проверить версию очевидцев о том, что лес загорелся из-за фейерверков, которые в ночь с 10 на 11 августа прошлого года запускались с территории близлежащей базы отдыха.

Этим летом – очередное крупное курортное ЧП: 28 июля под Геленджиком, на территории памятника природы «Джанхотский бор сосны пицундской», в районе села Джанхот, загорелась хвойная подстилка. Жаркая сухая погода, а также ветер способствовали быстрому распространению огня. Как сообщила «Российская газета», пока на место происшествия прибыли пожарные, низовой лесной пожар успел прогуляться на площади 3,5 гектара, повредив пицундские сосны, занесенные в Красную книгу России.

К счастью, обошлось без человеческих жертв, хотя фронт огня двигался прямо на базу отдыха «Океан». Отдыхающих (почти 350 человек) пришлось срочно эвакуировать, а вот на борьбу с самим пожаром ушло двое суток: из-за того, что горела местность со сложным рельефом, широко использовать пожарные машины не удалось. Пожарные боролись со стихией вручную, и лишь когда стало понятно, что огонь не удержать, задействовали вертолет Ми-8 с водосливным устройством.

Спасателям помогали казаки и добровольцы – всего было задействовано около 400 человек.

«Раза четыре менялось направление ветра и направление движения огня. И были максимально тяжелые рельефные условия: горная местность, труднопроходимые места, невозможность прохождения тяжелой техники. Работали практически вручную. Но, в общем-то, это и обеспечило эффективность», – похвалился перед СМИ заместитель губернатора Краснодарского края Вадим Лукоянов.

Но снова – гробовая тишина о результатах расследования инцидента, отвлекшего столько сил и средств и испортившего отдых сотням туристов.

С мониторингом все в порядке. Но что дальше?

Продолжающаяся пожарная вакханалия на Черноморском побережье, где каждое лето выгорают десятки гектаров ценнейших лесов (причем не только по воле случая, но и умышленно) удивительна тем, что кубанские власти хоть и медленно, но начинают принимать меры для ужесточения контроля над пожарной обстановкой.

В 2013 году, после настоятельных обращений общественных экологических организаций, Законодательное собрание Краснодарского края приняло поправки в региональный закон «Об охране атмосферного воздуха» и ввело прямой запрет на выжигание стерни и соломы на сельхозземлях и на выжигание сухой растительности на всех остальных территориях. А в краевом Минсельхозе запустили систему спутникового наблюдения за пожарами в режиме реального времени.

Однако, как видно, этого недостаточно.

Как объяснил корреспонденту «Беллоны» заместитель министра природных ресурсов Краснодарского края Олег Соленов, проблема в том, что факты выжигания пожнивных остатков и сухой растительности могут выявляться непосредственно госинспекторами только при проведении официальных рейдовых мероприятий.

«К тому же судебная практика складывается таким образом, что применение мер административного воздействия к нарушителям допускается только при проведении лабораторно-аналитических исследований в момент горения растительных остатков. Большая площадь сельхозугодий не всегда позволяет оперативно обследовать места возгорания», – сказал Соленов.

По его словам, с 2012 года Министерство природных ресурсов Краснодарского края направило в адрес краевого заксобрания законодательную инициативу о наделении сотрудников полиции полномочиями по составлению протоколов об административных правонарушениях, связанных с нарушением законодательства об охране атмосферного воздуха и пожарной безопасности. Однако воз и ныне там.

Кроме того, по словам Соленова, уже два года Минприроды Краснодарского края добивается от федерального природоохранного ведомства России рассмотрения проекта методики исчисления размера вреда, причиняемого атмосферному воздуху при сжигании растительных остатков. Этот проект по заказу администрации Краснодарского края еще в 2012 году разработал  Научно-исследовательский институт прикладной и экспериментальной экологии Кубанского Госагроуниверситета.

По сведениям Минприроды Краснодарского края, в адрес замминистра природных ресурсов России Рината Гизатулина было направлено уже два письма с просьбой подумать над тем, чтобы обязать виновных в сельхозпалах и выжигании сухостоя не только выплачивать штрафы, но и компенсировать рублем загрязнение воздуха (в том числе, и загрязнение сажей). Однако никакой реакции со стороны федерального ведомства до сих пор не последовало.

В отличие от сельхозугодий, лесные территории (по крайне мере, теоретически) находятся под лучшим противопожарным надзором: за него в Краснодарском крае отвечает отдельное ведомство, «Краевой лесопожарный центр». По сведениям этого ведомства, для наземного патрулирования лесов разработан 341 маршрут, однако есть нюанс: за арендованные участки гослесфонда несет ответственность арендатор, а за те леса, которые расположены на землях поселения или сельхозназначения, никто, по факту, не отвечает.

Пожар в «Джанхотском бору» разгорелся как раз на арендованном под обслуживание туристов лесном участке, арендатор которого, по-видимому, в последнюю очередь думал, что когда-нибудь придется бороться с огнем. При этом пожары в «Джанхотском бору» из-за наплыва неорганизованных туристов случаются ежегодно. Отмечались случаи и преднамеренных поджогов здешнего леса: кому-то уж очень хочется уничтожить краснокнижные деревья, чтобы появилась возможность претендовать на застройку освободившегося участка. В то же время не известно ни одного случая, когда арендатора, на чьем участке случился пожар, наказали бы хоть каким-то образом.

По иронии судьбы, по соседству с «Джанхотским бором» находится пресловутая «дача патриарха» – летняя резиденция высших иерархов Русской православной церкви. И если даже для таких именитых отдыхающих власти не способны обеспечить безопасный отдых в сосновом лесу, то что уж говорить об обычных туристах.

Очевидно, что заниматься только лишь совершенствованием систем мониторинга пожарной обстановки бессмысленно. Нужна система контроля за землепользователями, позволяющая не только взыскивать с них штраф, но и заставлять компенсировать ущерб, причиненный окружающей среде, а также бюджету, из которого оплачивается противопожарная операция.