Статья подготовлена специально для 62 номера издаваемого «Беллоной» журнала «Экология и право».

Тонны мусора, сотни тысяч свалок

В России отсутствует полноценная система утилизации отходов, а сам процесс утилизации неконтролируемый и очень криминализируемый. И пока на уровне государства проблема обращения с отходами превратилась в постоянную головную боль, предприимчивые бизнесмены давно научились зарабатывать на мусоре немалые деньги – как легальным, так и незаконным путем.

На апрельской «Прямой линии» Владимиру Путину задали вопрос: когда же в России введут раздельный сбор отходов? Президент согласился, что в стране отсутствует полноценная система утилизации отходов, и признал, что и сам процесс «неконтролируемый и очень криминализируемый», так и не ответив на поставленный вопрос.

В России, по оценкам Министерства природных ресурсов и экологии, ежегодно образуется около 70 млн тонн твердых отходов, или около 500 кг на человека. Из них, по данным Гринпис, перерабатывается всего 3-5%. Это значит, что оставшиеся 95% едут в лучшем случае на полигоны, в худшем – в соседний лес или карьер. Причем подсчитать точное количество несанкционированных свалок – задача невыполнимая, но даже официальная статистика впечатляет.

Как следует из Концепции обращения с отходами производства и потребления в Ленинградской области, в которой приведены данные за 2013 год, в 47-м регионе образуется порядка 14,27 млн куб. м бытовых отходов ежегодно – это примерно 5600 стандартных олимпийских бассейнов. Кроме того, фактически все бытовые отходы Петербурга также вывозятся на полигоны, расположенные на территории области, значит к получившейся цифре нужно прибавить еще порядка 10 млн куб. м – еще 4 тыс. «бассейнов». Но точно сказать, какое количество отходов доезжает до официальных областных полигонов, сложно. Комитет государственного экологического надзора Ленинградской области в своем отчете за 2015 год заявляет, что в регионе ликвидирована 751 несанкционированная свалка. По сравнению с предыдущим годом выросло и число проверок, и найденных свалок – выявлено 1820 мест незаконного размещения отходов (на 83% больше, чем годом ранее). Общая сумма наложенных штрафов за 2015 год составила более 59 млн руб.

В Ростовской области, по словам замгубернатора Михаила Чернышева в интервью Donnews, «расположено 525 объектов размещения отходов, из них лишь 17 включены в [Государственный реестр объектов размещения отходов], то есть работают легально. На 40 объектах утвержден тариф, а 165 официально законсервированы и не эксплуатируются. Оставшиеся – а это более трехсот свалок – необходимо ликвидировать».

Всего же по России, сообщает сайт Минприроды, с августа 2014-го и по март 2015 года, действуя по поручению министра, Федеральная служба по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзор) выявила почти 113 тыс. незаконных свалок твердых бытовых отходов на общей площади порядка 46 тыс. га, из которых ликвидировала чуть более 81 тыс. свалок на площади свыше 31 тыс. га; было возбуждено 5117 дел об административных правонарушениях и взыскано 2619 штрафов на сумму почти 34 млн руб.

Проблема вызывает беспокойство не только у органов власти и жителей, вынужденных жить рядом с нелегальными свалками отходов. Андрей Якимчук, генеральный директор крупной российской компании «Эко-Cистема», которая занимается вывозом, сортировкой и захоронением мусора, рассказал в интервью The Village о том, как его компания однажды начала заниматься закрытием незаконных свалок в нескольких регионах: «Под одним Барнаулом насчитали порядка шестидесяти действующих объектов, ни один из которых не имеет лицензии. А сколько мы еще не нашли!»

Почему сваливать мусор в лес выгодно

Конечно, причина появления незаконных свалок – это не лень водителя мусоровоза, а чаще всего – «серая» схема получения прибыли.

«По закону, за размещение отходов нужно платить. Несанкционированная свалка дает возможность сэкономить деньги мусоровывозящей компании: она взяла деньги с многоквартирного дома за вывоз мусора и не стала платить за его размещение на полигоне, – объясняет эксперт в области управления отходами Александр Цыганков. – На незаконной свалке также могут зарабатывать ее создатели: если найти заброшенный карьер, проложить к нему дорогу, поставить шлагбаум – ты создаешь предложение для мусоровывозящей компании».

Такого рода предложение, по словам эксперта, можно сформулировать так: «не нужно мучиться с поиском укромной поляны в лесу, чтобы сбросить мусор – подъезжай по нормальной дороге ко мне, плати в два раза меньше, чем на официальном полигоне, и я даже сделаю тебе «липовые» подтверждающие документы о том, что принял у тебя мусор».

Похожим образом описал ситуацию с «серыми» схемами руководитель Росприроднадзора Артем Сидоров «Российской газете» в январе: «У нас, например, до последнего времени транспортировка отходов никак не лицензировалась. <…> На практике существенный сегмент этого рынка заняли недобросовестные, стихийные участники. Они не регистрируются в качестве юрлиц или индивидуальных предпринимателей и не платят налоги, не разрабатывают экологическую документацию. Вывозят отходы на необорудованных транспортных средствах туда, куда им удобно. <…> В итоге рентабельность теневого бизнеса, связанного с отходами, лишь немного проигрывала доходам от наркотрафика…»

Стоит отдельно отметить ситуацию с опасными отходами, которые должны размещаться на специализированных полигонах. Александр Цыганков вспоминает опубликованную им на сайте Гринпис России историю об итогах разбирательства по иску Росприроднадзора к компании ООО «ЕФН-Экотехпром МСЗ 3», осуществляющей, по материалам иска, размещение отходов, образующихся в ее производственной деятельности (один из московских мусоросжигательных заводов). В  марте 2015 года Девятый арбитражный апелляционный суд Москвы обязал компанию выплатить более 360 млн руб. за негативное воздействие на окружающую среду.

«Оказалось, что еще в 2012 году почти 100 тысяч тонн золы и шлака, которые остались после сжигания мусора на этом заводе, были вывезены в Подмосковье и использованы в строительных целях. Компания «МеталлИнвестРегион», которую наняли для утилизации отходов мусоросжигания, не стала вывозить их на полигон. Вместо этого зола и шлак поехали в Рузский район Московской области, где ими нелегально засыпали карьер в поселке Тучково», – писал тогда эксперт.

Не стоит думать, что проблема несанкционированных свалок как итога деятельности нечистых на руку бизнесменов стоит только перед Россией. Euronews в 2015 году рассказывал об огромной свалке из смешанных – от химических до пластиковых и строительных – отходов размером в 30 футбольных полей, которую обнаружили в Италии недалеко от Неаполя. Сотрудник местной экологической полиции объяснял, что отходы «исключительно опасные» и их правильная утилизация стоила бы очень дорого, поэтому их просто захоронили в контейнерах на пустыре. О свалке, скорее всего, знали уже давно, но закрывали на нее глаза. Теперь местные жители требуют проведения полного расследования, чтобы выяснить, какие отходы захоранивались рядом с их домами и насколько большой риск они представляют для здоровья.

«Процветают» нелегальные свалки на севере в Ирландии. Около 20 тыс. тонн отходов было найдено на четырех свалках в сельской местности в Тироне (графство Ирландия, Великобритания), сообщила местная пресса в апреле. Причем в составе мусора были обнаружены медицинские отходы, пластмассы, бумага, текстиль и металлы.

Закрытые открытые полигоны

«Серый» мусорный бизнес держится не на одних незаконных свалках. Один из предположительных источников заработка – прием отходов на уже закрытых официальных полигонах. Так, полигон отходов на Волхонском шоссе («Волхонка») под Петербургом закрыли в апреле 2013 года, после чего свалку должны были рекультивировать. Однако появлялись новости о том, что на полигон продолжают свозить отходы. В статье о ситуации на полигоне летом того же года агентство «РИА Новости» приводило слова директора отвечавшего за обслуживание полигона ЗАО «Завод КПО» Эдуарда Мацуля о том, что он пытался остановить незаконный ввоз отходов, однако «некая преступная группировка» угрожала ему и требовала «не мешать работать». Агентство также цитировало начальника департамента государственного экологического контроля профильного комитета правительства Ленинградской области Сергея Глебалева, по словам которого, «в ходе последней проверки на полигоне, которую проводила природоохранная прокуратура совместно с комитетом, было задержано 15 машин, полных <…> бытовых отходов». Глебалев уточнял, что разгрузка одной такой десятикубовой машины стоит «от пяти до десяти тысяч рублей, а ценник на промышленный мусор еще выше».

В апреле 2016 года Росприроднадзор по Северо-Западному федеральному округу сообщил на своем сайте о том, что служба добилась приостановки на три месяца деятельности полигона «Новоселки», также под Петербургом. «В ходе административного расследования, проведенного по жалобам граждан и организаций в декабре 2015 года, было установлено и доказано, что филиал СПб ГУП «Завод МПБО-2» – полигон «Новоселки» не соблюдает экологические и санитарно-эпидемиологические требования при обращении с отходами производства и потребления, – говорится в сообщении ведомства». В частности, сообщила служба, предприятие размещает отходы «небезопасным для окружающей среды способом», при том что полигон «исчерпал свою вместимость и подлежит рекультивации». Кроме того, полигоном нарушается «технологический регламент приема крупногабаритных отходов и приема для размещения строительных, производственных, коммунальных отходов без лицензии на данный вид деятельности».

Впрочем, число нелегальных полигонов в России может еще пополниться. С 1 августа 2014 года вступили в силу постановление Правительства Российской Федерации от 16 августа 2013 года № 712 «О порядке проведения паспортизации отходов I–IV классов опасности» и приказ Минприроды от 30 сентября 2011 года № 792 «Об утверждении Порядка ведения государственного кадастра отходов». Как разъясняет сайт Минприроды, «государственный кадастр отходов включает в себя федеральный классификационный каталог отходов, государственный реестр объектов размещения отходов, а также банк данных об отходах и о технологиях использования и обезвреживания отходов различных видов». В реестре должны быть зарегистрированы все действующие полигоны (и, по разъяснениям Минприроды, разрешительные документы, уже выданные и утвержденные Росприроднадзором, переоформляются по истечении срока их действия).

«Все это позволит нам навести порядок в этой сфере», – прокомментировал «Российской газете» глава Росприроднадзора, добавив, что, например, создание реестра и лицензирование всех видов работ с отходами «фактически дает старт активизации работ по закрытию так называемых санкционированных свалок» (объектов, размещающих отходы с разрешения местных органов исполнительной власти, но не соответствующих санитарным нормам).

На январь 2016 года, по оценке Сидорова, в госреестр было включено около 4 тыс. объектов.

Однако, по оценке руководителя проектов Гринпис России Алексея Киселева, «у нас, наверное, процентов 70, а то и больше полигонов не соответствуют требованиям. В реестр могут не попасть. Но могут и попасть, кстати. А если не попадут, то все равно работать будут. Особенно те, кто далеко от центра».

«Так как денег им неизвестно когда перепадет на новый, грамотный полигон, а санитарную очистку делать надо. Вот и примет глава какого-нибудь района противозаконное решение», – полагает Киселев, обращая, впрочем, также внимание на ожидаемые к 26 сентября территориальные схемы и региональные программы в области обращения с отходами: «Там потоки отходов должны быть прописаны. Нельзя исключать, что где-то и деньги найдутся…»

Как борются с теневой стороной мусорного бизнеса?

Конечно, государство пытается пресекать деятельность «серого» мусорного бизнеса, вводя различные поправки в законы, ужесточая штрафы. Так, отмененное в 2012 году лицензирование деятельности по транспортировке отходов вернули поправками в Закон № 89-ФЗ «Об отходах производства и потребления», вступающими в силу 1 января 2016 года. Четыре года свозить отходы на полигон мог любой желающий, теперь же перевозчик вновь должен получать лицензию Росприроднадзора. Считается, что таким образом удастся более тщательно контролировать потоки твердых бытовых отходов.

Впрочем, как сказал руководитель Рос­природнадзора «Российской газете», срок лицензирования деятельности по работе с отходами продлили до 1 июля 2016 года: «Это потребовалось, поскольку примерно из 20 тысяч организаций, которые должны пройти процедуру, по состоянию на середину декабря обратилось всего около 20 процентов».

По мнению экспертов, большей прозрачности мусорного бизнеса будет способствовать и раздельный сбор отходов. «Переработка и раздельный сбор способствуют возврату отходов в хозяйственный оборот. Мусор становится сырьем, ценностью», – считает основатель экологического движения «Мусора.Больше.Нет» Денис Старк. По его словам, при раздельном сборе население, малый и средний бизнес начинают включаться в сферу обращения с отходами. «А там, где много заинтересованных участников, труднее скрыть нарушения и преступления. Так что чем больше разных сторон вовлечены в процесс обращения с отходами, тем он будет прозрачнее и эффективнее», – объясняет Денис Старк.

Однако раздельный сбор трудно назвать панацеей в решении проблемы «серых» схем в мусорном бизнесе. К примеру, пресса и общественные организации пытаются привлечь внимание к свалкам электронного мусора в Гане и Нигерии, куда выброшенная электроника попадает, в частности, из Великобритании. Отходы электроники отправляются на судах под видом товаров, бывших в употреблении, их прячут за функциональной электроникой, так как требуемая законом специальная переработка таких отходов в пределах Великобритании оказывается дороже, чем нелегальный вывоз. По данным Программы ООН по окружающей среде, свалка в Аккре (Гана), «возможно, самая крупная свалка электронного мусора в мире», ежегодно получает 192 тыс. тонн электронных отходов, загрязняя почву, воду и воздух и вызывая серьезные последствия для здоровья 10 тыс. местных жителей, разгребающих ее ради заработка.

Как пояснила журналу «Экология и право» руководитель Центра рециклинга и экологии Новокузнецка Варвара Михеева, «серые переработчики» – немаловажный фактор, мешающий развитию и нарождающегося российского сектора переработки: «Они торгуют справками, а сами не утилизируют, не обезвреживают отходы, а сжигают их в бочках, сливают в реки, закапывают на разрезах или карьерах… Они умеют делать договоры для прикрытия своих махинаций, и при проверке ничего не найдешь и не докажешь».

К другим причинам Варвара Михеева относит слишком бюрократизированную систему получения разрешительной документации, отсутствие должного природоохранного надзора с одной стороны и «живых взаимосвязей» между госструктурами и реальным перерабатывающим сектором с другой, а также отсутствие требований по использованию вторичной продукции в производстве товаров, дорожном строительстве и при госзакупках.

О предпочтениях вторичному сырью говорит и Денис Старк, добавляя, что улучшить сложившуюся ситуацию в России могут общественный контроль, повышение стоимости захоронения отходов на полигонах и дифференцированный тариф для домов с раздельным сбором отходов.

Стимулы для полигонов

Варвара Михеева отмечает, что поправки, внесенные в Закон № 89-ФЗ «Об отходах производства и потребления», ввели различные «стимулирующие меры для полигонов»: возможность «обнуления» платы за негативное воздействие при исключении такого воздействия на окружающую среду на объектах размещения отходов, введение с 2017 года запрета на захоронение перечня перерабатываемых отходов, выполнение региональных программ и территориальных схем по снижению количества захораниваемых отходов.

Как пояснил глава Росприроднадзора «Российской газете», «основы государственной политики в области экологического развития РФ до 2030 года устанавливают приоритет переработки отходов над их захоронением. То есть через 15 лет, а лучше раньше, мы должны перерабатывать более 50 процентов отходов».

Одно из новых требований законодательства – организация досортировки привезенного мусора на всех официальных полигонах, где должны быть установлены линии по сортировке отходов. В любом случае, «недалек государственный запрет на захоронение ценных компонентов, ужесточение требований к строительству объектов размещения отходов. Поэтому придется инвестировать в современные технологии. Государство обещает финансовую поддержку новых проектов за счет средств экологического сбора в рамках территориальных схем и региональных программ», – говорит Михеева.

Заканчивается, по мнению эксперта, и время санкционированных свалок. «В регионах должны появиться современные полигоны, на которых предусмотрена не только сортировка отходов, но защита грунтовых вод от фильтрата, очистка сточных вод и прочее, – считает Михеева. – Извлечение вторичного сырья – это возможность получить прибыль, а также уменьшить объемы захораниваемого мусора, а значит – продлить срок службы полигонов, снизить негативное влияние на окружающую среду, как следствие – свои затраты по плате за негативное воздействие».

Важно, впрочем, чтобы параллельно с сортировочными комплексами развивались отходоперерабатывающие предприятия, говорит Михеева: «Иначе сортировки станут невыгодными и превратятся в бесполезное «украшение» полигонов».

Как сделать выгодным раздельный сбор

Что же касается раздельного сбора, то ему, по мнению Варвары Михеевой, среди прочих факторов мешают «необразованные чиновники высшего уровня, которые далеки от реальной ситуации «на местах», которые не практикуют раздельный сбор и распространяют истории о том, что люди не умеют разделять», отсутствие среди большинства чиновников понимания, как раздельный сбор должен быть устроен, а также «неопределенность с подзаконными актами в связи с тотальным нарушением графика их принятия»: «регионы просто-напросто ждут положений, которые определят единые требования к системе обращения с отходами и раздельному сбору, чтобы брать и делать», – говорит эксперт.

Финансовая модель организации раздельного сбора «должна быть выгодна для всех сторон: жителей, администрации, полигонов и переработчиков», – заключает Варвара Михеева: для жителей – в виде дифференцированного тарифа за раздельно собранные отходы, для администраций должна быть обязанность внедрения селективного сбора отходов в жилом секторе, с госпрограммами по установке контейнеров и приемных пунктов, для полигонов – в виде невыгодности (запрета) захоранивания перерабатываемых отходов.

Александр Цыганков предлагает посмотреть на проблему шире: «Если в детском саду воспитатель установил правило, что за обеденный стол можно садиться с грязными руками, то не так важно, что у одного малыша руки в клее, которым он на занятии прилежно мастерил поделки, а у другого – в земле, потому что он тайком от взрослых выкапывал червяков. Проблема не в том, что у одного будет сильнее болеть живот – проблема в правилах, которые нужно менять, потому что руки перед едой нужно мыть».

В сфере обращения с отходами, конечно, есть, как и в любом другом бизнесе, коррупция и «серые» схемы, говорит эксперт, но лицензирование транспортировки, передача финансовых потоков региональному оператору или создание новых межмуниципальных полигонов не решат главную проблему: бытовых отходов становится все больше, а природных ресурсов – все меньше, поэтому складировать их (или сжигать) – это «очень недальновидное решение».

«Проблема, которую нужно решать – это отношение к отходам, – подытоживает Цыганков. – Раздельный сбор здесь играет важную роль, но нужно помнить, что это не цель, а лишь средство. Конечно же, отходы нужно разделять – но нужно понимать, что с ними делать дальше».