Однако у данного метода достаточно и противников. Помимо того, что большинству защитников природы морально тяжело вбивать металлические гвозди в живое дерево, существуют экспертные мнения о том, что это приносит больше вреда, чем пользы. Примечательно, что от практики шипования давно отказались те, кто когда-то ввели ее и активно пропагандировали – а именно американская природоохранная организация Earth First! Однако метод пережил своих создателей и отправился в самостоятельное плавание по планете, продолжая вызывать споры.

Самым известным пропагандистом шипования как метода спасения леса от вырубки в славяноязычном пространстве является украинская организация «Киевский эколого-культурный центр» (КЭКЦ). На ее партнерском сайте «Экотаж» висит подробная инструкция по шипованию, а также отчеты о проведенных акциях.

Рекомендуется начинать шиповать деревья сразу же, как только становится известно, что им угрожает вырубка (например, участок отдан под застройку). Потом, когда появятся забор и охрана, сделать это будет гораздо сложнее. «Если участок очень большой, и прошиповать все деревья невозможно физически, начинайте с тех, что расположены по краям участка и, вероятно, будут спилены первыми». Подробно описан инвентарь шиповальщиков, способы забивания гвоздей, а также организация безопасности акции (выставление наблюдателей, поведение в случае «шухера»). «Важно разместить гвозди таким образом, чтобы тот, кто будет пилить дерево, натолкнулся по крайней мере на один из них. Для этого шиповать необходимо от уровня земли и до высоты 2 м. На каждое дерево обхватом 1,5 м необходимо 80-100 гвоздей. Для дополнительного эффекта сочетайте большие гвозди с маленькими. Металлоискатель, который могут использовать при поиске ваших гвоздей, не может отличить большие гвозди от маленьких». После забивания шляпку гвоздя рекомендуется откусить кусачками и\или замаскировать место забивки мхом или кусочками коры». По замыслу экотажников, гвозди должны стать сюрпризом для порубщиков.

На вопрос, не вредит ли шипование деревьям, КЭКЦ отвечает оптимистично-отрицательно: «Шипование – это нечто вроде прививки для деревьев: дерево должно один раз пережить это, залечить маленькую ранку, чтобы потом не погибнуть от большой. Равно как и прививки для людей (или животных), шипование защищает только от одной болезни – спиливания. Другим угрозам не воспрепятствует. Однако вероятность того, что дереву со временем будет угрожать именно пила, очень велика».

Евгений Кислин, сотрудник Всероссийского Института растениеводства им Вавилова, с этим мнением не согласен: «Это какой-то варварский способ, причем вряд ли он оправдан экономически с учетом того, что нужно так «столбить» каждое дерево. При ранении штамба наверняка будет инфицирование разными грибами и бактериями, а хвойные просто будут камедеточить. Я, даже когда прививаю плодовые, стараюсь делать минимальными раны, поскольку они очень плохо затягиваются в нашем климате. Потом еще одно обстоятельство. На фоне экстремальных зим или же резких колебаний температур дня и ночи стволы деревьев часто и так повреждаются солнечными ожогами, а уж при дополнительном повреждении металлом этот эффект наверняка усилится».

Александр Потокин, сотрудник кафедры дендрологии Лесотехнического университета: «Эта процедура наносит урон дереву и ослабляет его. Они, скорее всего, начинают после этого постепенно загнивать».

Впрочем, защитники шипования, как было сказано выше, не обязательно предлагают забивать гвозди в каждое дерево – можно ограничиться и периметром участка. Американские «отцы-основатели» метода Дэйв Форман и Билл Хейвард рассматривали шипование, прежде всего, как пиар-атаку на лесничих, порубщиков и покупателей древесины, поэтому шиповать предлагалось чисто символически: «Чем больше деревьев прошиповано, тем сильнее отпугивающий фактор, так что в большинстве случаев одного гвоздя на дерево вполне достаточно. Для большой лесной распродажи «нашпиговать» несколько сотен деревьев может быть достойной целью, но даже и несколько дюжин будут что-то стоить». «Когда лесничие обнаружат, что лес «нашпигован», они наверняка пошлют людей провести расследование. Пусть они случайно найдут несколько гвоздей – тем лучше. Но если они не смогут найти большинство гвоздей, и поймут это, мы получим высочайший эффект отпугивания».

Есть возражение и в части безопасности пильщиков. Пионеры-шиповальщики и сами понимают это, и поэтому «классическое» шипование направлено не против рабочих и их бензопил, а исключительно против оборудования лесопилки. По этой причине американский и, скажем так, украинский способы отличаются. «Некоторые выступают за то, чтобы забивать гвозди у основания дерева (т. е. забить несколько гвоздей под углом в первые два или три фута ствола), – пишут Форман и Хейвард в своей программной статье «Экозащита». –  Смысл этого метода в том, чтобы помешать лесорубу повалить дерево. Конечно, удар о гвоздь цепи работающей пилы застопорит дело до тех пор, пока не поменяют цепь. Но этот метод имеет один очень серьезный недостаток – большую вероятность того, что при этом отдачей полотна мотопилы или же летящим куском порванной цепи будет травмирован работающий. Подобного рода несчастный случай мог бы иметь последствия, прямо противоположные целям движения».

Это соображение привело американцев ко второму методу – вбивать большие гвозди в ствол гораздо выше той зоны, где работает вальщик леса: «Смысл этого метода – вывести из строя пилу на лесопилке. Поскольку на крупных лесопилках пилами управляют из будки оператора, т. е. на некотором расстоянии от зоны непосредственной распиловки, никто не пострадает, даже если полотно пилы сломается, наткнувшись на гвоздь».

На постсоветском пространстве ценность индивида традиционно ниже, чем на западе, и потому, вероятно, славяноязычные сторонники метода не задумываясь рекомендуют шиповать внизу ствола, то есть «под пилу». Впрочем, о безопасности рабочих КЭКЦ тоже заботится: на прошипованных деревьях рекомендуют писать краской букву «Ш». Можно, наверное, написать «Ш», а гвоздей не вбивать, но это может дискредитировать «Ш» в других местах. Поэтому шиповальщики рекомендуют сопроводить букву хотя бы парой гвоздей.

Еще одно возражение, теперь уже в адрес американской методики: если, забивая гвозди в деревья, мы хотим спасти их от вырубки, тогда какова польза от того, что такое бревно сломает пилу на лесопилке? Ведь все равно будет поздно его спасать. «Ответ в том, что ценность шипования в его удерживающем, отпугивающем эффекте. После того как деревья прошипованы, этот факт каким-то образом надо сделать широко известным. Если это сделать до того, как лес продан (а это как раз самое эффективное время для таких операций), шипование может иметь удивительный эффект, снижая аукционные цены, а то и вообще отменив продажу, что очень возможно».

Давая советы, Форман и Хейвард рекомендуют российским активистам как можно шире оповещать о проделанных операциях СМИ. В то же время американским коллегам мастера экотажа советуют как можно дольше оставаться в тени, оповещая письмом только лесничих. Это связано с различием в отношении к закону в американском и российском обществе. У нас любые партизанские акции имеют смысл лишь при максимальном общественном резонансе. Без него порубщики могут преспокойно обмануть покупателей древесины, всучив им «бракованные» прошипованные бревна. И покупатели вряд ли смогут потом взыскать неустойку. Кроме того, тайная акция может быть опасна для самих шиповальщиков: если их, паче чаяния, застигли на месте «преступления», последствия могут быть непредсказуемы. Резонанс в СМИ – единственная гарантия безопасности.

Возвращаясь к главному вопросу: шиповать или не шиповать в принципе, позволим себе сделать следующий вывод: шипование уместно, когда грозящий ущерб от вырубки в тысячи раз превосходит возможный вред дереву от гвоздей. Например, когда речь идет о сплошной якобы «санитарной» рубке на Карельском перешейке. Тогда сотня прошипованных стволов действительно может спасти сотню гектар.

Идея еще одного американского экотажника, Эдварда Эбби, о том, что пакет гвоздей должен быть в дорожном наборе каждого туриста, и их можно забивать повсюду «на всякий случай», очень спорна. Как и огнестрельное оружие, шипование должно применяться лишь в условиях военных действий, в качестве крайней меры.

Однако риски для исполнителей акции в этом случае огромны. Если ты проник на помеченную лесную делянку, куда уже свезена тяжелая техника, и бродят рабочие, то, застав тебя за «работой», они могут отнестись к тебе, как к личному врагу. В худшем случае твое дело может даже не дойти до административного разбирательства и штрафа (единственного, кстати, законного наказания для шиповальщика), а закончится прямо тут, под деревом. С другой стороны, при этом шиповальщик честно делит риск повреждения с деревом, в которое он забивает гвоздь, и тем самым «искупает» возможную моральную вину.