По данным ВЦИОМ, если в 1990 г. 56% выступало против АЭС, а «за» высказывалось лишь 14%, то в 2016 году уже 58% готово получать энергию из реакторов, против – 28%.

Казалось бы, созданы все условия для успешной реализации атомных проектов при определенном общественном одобрении, но нет. Закрытость государственных структур, неумение человеческим языком рассказывать о важных инфраструктурных и экологических проектах, запоздалое информационное реагирование во время ЧС, комментарии в СМИ в стиле «Без комментариев», «У нас всё хорошо», «Мы лучше знаем, мы – эксперты» только укрепляют мнение граждан в том, что с ними никто не считается, а важную информацию утаивают, чтобы не отвечать на вопросы или не сеять паники. Мы всё ещё существуем в советской парадигме, когда партийная верхушка решала за людей, что им нужно знать, а что – нет.

Но времена меняются, Российская Федерация приняла конституцию, согласно которой Россия – социальное государство, а источник власти в ней – народ. Информационная блокада спала, появились свобода слова и интернет, благодаря которым можно беспрепятственно читать этот текст. И в высших кабинетах власти ощутили веяния времени. У мощных консервативных структур типа ГК «Росатом» появился общественный совет, а в научные учреждения был подан сигнал о том, что пора менять методы информирования населения.

Круглый стол, прошедший в НИИ радиационной гигиены им. П.В. Рамзаева, где учёные, чиновники и экологи имели возможность обсудить информационную работу медиа и структур, имеющих отношение к атомной энергетике, продемонстрировал, что «наверху» осознали масштабы проблемы и готовы к диалогу со всеми заинтересованными лицами.

Встреча началась с приветственной речи Директора Института радиационной гигиены, члена-корреспондента академии наук, профессора, доктора медицинских наук Ивана Константиновича Романовича. Профессор заметил, что со времен Чернобыля общество стало более информационно открытым и продвинутым, но при этом и потоки лживой, искаженной информации заметно увеличились. В качестве примера была приведена авария под Северодвинском, где, по версии российских СМИ, во время испытаний взорвалась ракета «Буревестник» (SSC-X-9 Skyfall по терминологии НАТО), а по версии американского канала CNBC, ссылающегося на разведсообщество США, ЧП произошло при подъеме ракеты, «потерянной во время предыдущих испытаний».

Только через два дня после взрыва российские власти признали, что при аварии произошла утечка радиации. За прошедшее время появилась масса слухов и версий, открыто публиковавшихся в сети и распространявшихся с помощью сарафанного радио, из-за которых жители Северодвинска и Архангельска массово бросились раскупать йод в аптеках. Подробностей инцидента мы не знаем до сих пор.

Директор Института радиационной гигиены сообщил, что после этих событий в учреждении формируется группа по работе с гражданами. Она будет выезжать на места ЧП и работать с населением, с местными спасательными службами, объясняя, что случилось, что представляет опасность, а что – нет.

На круглом столе присутствовала Генриэтта Владимировна Архангельская, одна из старейших сотрудниц института, участвовавшая в работе с людьми во время аварии на Чернобыльской АЭС. Она вспоминала, что «когда мы вошли в зал, преимущественно состоявший из матерей, мы почувствовали, что нас хотят растерзать». Во время подобных катастроф любые говорящие от имени власти лица воспринимаются в качестве ответчиков за произошедшее, поэтому и тон разговора должен быть соответствующим. «На самом деле, наш народ любит, чтобы с ним говорили эмоционально. Когда излагаешь нейтральным тоном, никто тебе не поверит. Ты должен так же переживать этот вопрос, как и аудитория. Это – тяжёлая работа», – заключила доктор медицинских наук.

Участники круглого стола в НИИ радиационной гигиены им. П.В. Рамзаева. Credit: Никита Петров

В продолжение своей речи Директор Института радиационной гигиены сообщил о том, что правительством была принята большая программа по ликвидации ядерного наследия. После холодной войны у России остались списанные подлодки, ракеты и хранилища отходов, требующие утилизации и очистки. Последние очень дорого содержать, поэтому властями было принято решение чистить их и сносить постройки, а отходы перерабатывать или перемещать в другие места. Те, кто живёт рядом с такими объектами, очень сильно переживают из-за того, что что-то может случиться во время подобных операций, и поэтому людям нужно рассказывать о том, что будет происходить. Этой мыслью академик завершил вступительную речь.

Месяц назад в Мурманске «БЕЛЛОНЕ» и общественному совету ГК «Росатом» в рамках единой конференции удалось собрать ведущих специалистов в области утилизации опасных отходов, которые отчитывались о проделанной работе, участвовали в дискуссиях и делились опытом с коллегами. Через некоторое время на нашем сайте будет опубликован большой доклад – наш скромный вклад в дело информирования общественности о том, как проходит уничтожение опасного радиационного наследия.

При ответе на вопрос «БЕЛЛОНЫ» о взаимодействии с «Росатомом» Директор Института радиационной гигиены позволил себе покритиковать Институт проблем безопасного развития атомной энергетики Российской академии наук, фактически находящийся под эгидой «Росатома», за то, что информационная служба ведомства часто транслирует крайне консервативную позицию во время различных ЧП. «Всё нормально» – стандартный ответ института. При этом «Росатом» не несёт никакой ответственности за высказанную точку зрения, потому что информирование населения о таких вещах – прерогатива Роспотребназдзора и Института радиационной гигиены.

После вступительной речи от НИИ радиационной гигиены выступили несколько докладчиков, говоривших о важности своевременного доведения информации до населения, повышении доверия к источникам информации, были затронуты вопросы социальной справедливости в распределении выгод и издержек при строительстве полигонов, хранилищ и других объектов атомной инфраструктуры. После каждой короткой презентации шла дискуссия.

Большинство её участников пришло к единому мнению о том, что гражданам необходимо знать правду. Чиновники и структуры, связанные с атомной энергетикой, должны быть предельно честными и открытыми. Однако до сих пор под вопросом остаётся то, какая форма донесения информации о радиационной безопасности наиболее эффективна. Как работать в условиях врождённой неповоротливости гос. структур, которым требуется много времени на согласование заявлений и создание информационных материалов для населения? Как рассказывать людям о сложных вещах, когда у них отсутствует профильное образование? Как и в какой логике работать с медиа, информационными поводами, не искажая суть и факты? Как лучше всего снижать информационную напряженность во время ЧС?

По этим вопросам пока нет консенсуса, их ещё предстоит проработать, но дискуссия будет продолжена, и то, что ей положено начало, внушает определенный оптимизм.