Хватило всего одного года, чтобы Северный морской путь (СМП) оказался забит судами российского теневого флота.Если в 2024 году на нем было замечено семь нефтяных и шесть СПГ- танкеров, принадлежащих к теневому флоту, то в 2025 году таких судов было уже 100 – или почти треть всех грузовых судов, курсирующих по этому маршруту. Суда теневого флота регулярно меняют флаг и владельца, часто не имеют необходимой страховки и отключают транспондеры, чтобы скрыть свое реальное местоположение, – все это повышает риск аварий в и без того крайне уязвимом Арктическом регионе.

К декабрю этого года 38 танкеров, перевозящих нефть и нефтепродукты, курсировавших по СМП, попали под международные санкции за нарушение ограничений цен на нефть или за связь с подсанкционными промышленными проектами. Средний возраст этих танкеров составляет 13,4 года, а 21 из них старше 15 лет. Тринадцать танкеров либо не имеют ледового класса вообще, либо имеют низкий ледовый класс.

Одно из таких судов без ледового класса – 20-летний танкер Mires (IMO 9299771, флаг – Сьерра-Леоне), прошедший в сентябре этого года по СМП из Китая в Санкт-Петербург. Танкер, не предназначенный для судоходства в Арктике, двигался без ледокольной проводки, очевидно, просто надеясь на благоприятное стечение обстоятельств. Чудесным образом рейс завершился без происшествий.

Другому танкеру без ледового класса, Lynx (IMO 9412347, флаг – Оман, 14 лет), повезло меньше: он застрял во льдах через несколько дней после завершения рейса Mires. Судно, перевозившее 150 000 тонн нефти, также шло без ледокольного сопровождения и следовало из Мурманска в Китай. В итоге ему пришлось ждать помощи несколько дней. Более того, если другие суда теневого флота получали официальное разрешение на проход по СМП, то в реестре разрешений на плавание в акватории Севморпути нет никаких записей о Lynx.

Впрочем, не секрет, что инфраструктурный оператор Северного морского пути, Госкорпорация «Росатом», имеет тенденцию скрывать информацию от общественности. Например, в этом году администрация СМП прекратила публиковать информацию о текущем местонахождении судов на маршруте и данные об авариях и инцидентах на нем в своем ежегодном отчете.

В этом смысле характерен пример трех танкеров класса Ice2 – Prisma, Hyperion и «Сахалин», которые совершали рейсы по Севморпути в летне-осенний навигационный период. За последние два года каждое из этих судов меняло флаг минимум дважды, кроме того, в передаче данных их автоматических идентификационных систем (AIS) имеются пробелы, из-за чего часть пройденных ими маршрутов оказалась невидимой.

Помимо нефтяных танкеров, теневой флот России на СМП включает 13 СПГ-танкеров, пять из которых недавно сменили флаг на российский, 39 сухогрузов, 5 научно-исследовательских судов и 5 судов обеспечения. 15 из этих судов, в том числе пять СПГ-танкеров, имеют нулевой или низкий ледовый класс. Одно из них, СПГ-танкер Arctic Metagaz, не имеющий ледового класса, использовалось для транспортировки газа с завода «Арктик СПГ-2» в Китай. Судно застряло в Восточно-Сибирском море 29 августа и более недели ждало спасения. Оно также шло без ледокольного сопровождения.

Три СПГ-танкера – Valera, Perle и Arctic Mulan – получили разрешение на проход по СМП в 2025 году, но не совершили ни одного рейса. СПГ-танкер La Perouse дважды ходил от терминала «Арктик СПГ-2» в Китай в обход через западную часть СМП.

Большинство сухогрузов из теневого флота включены в санкционный список за перевозку грузов военного назначения, при этом они также курсировали по СМП в предыдущие несколько лет. Остальные сухогрузы, научно-исследовательские суда и суда обеспечения оказались под санкциями за участие в строительстве подсанкционных промышленных объектов в российской Арктике.

Две трети судов теневого флота, ходивших по СМП в 2025 году, также работали на этом маршруте в 2024 году. Таким образом, вероятно, они имеют соответствующую сертификацию, удовлетворяют требованиям Полярного кодекса и имеют опыт навигации в арктических водах. Однако половина танкеров, перевозивших нефть и нефтепродукты, впервые вышли на арктический маршрут только в 2025 году, почти все они имеют низкий ледовый класс и изначально не были предназначены для плавания в арктических условиях.

Это увеличивает риск аварий с крайне опасными последствиями для окружающей среды и безопасности экипажей. Как мы писали в докладе о Севморпути и в статье о сопутствующей аварийно-спасательной инфраструктуре, Россия не имеет необходимых ресурсов для предотвращения и ликвидации аварий на море. Более того, эффективных способов сбора нефтепродуктов в арктических морях на сегодняшний день не существует в принципе. Вдоль всего российского арктического побережья расположено только 11 спасательных центров, семь из которых находятся на трассе СМП. Однако их возможности очень ограничены, многие из них работают лишь несколько месяцев в году. В зимний период на отрезке от Новой Земли до Чукотки действует только один спасательный центр в Диксоне.

Недавняя авария российского теневого нефтяного танкера Kairos (IMO: 9236004) в Черном море показывает, что Россия не спешит помогать судам своего теневого флота. После того, как 28 ноября Kairos был предположительно поражен украинским беспилотником в турецкой исключительной экономической зоне Черного моря, турецкий буксир оттащил его в территориальные воды Болгарии и оставил там из-за тяжелых погодных условий. К счастью, танкер выгрузил нефть еще до аварии и не представляет серьезной угрозы для окружающей среды. Однако вскоре выяснилось, что десять членов экипажа остались на борту без капитана и помощника капитана, имея лишь ограниченный запас еды, воды и энергии. Болгария начала спасательную операцию 7 декабря, в то время как российская сторона не предприняла никаких усилий для оказания помощи экипажу и судну.

Авария с нефтяными танкерами в Керченском проливе в декабре 2024 года, приведшая к крупному разливу нефти, – еще один пример, наглядно демонстрирующий, насколько плохо оснащены российские аварийно-спасательные службы, не способные предотвратить аварии даже в благоприятных климатических условиях вблизи берега и оживленных судоходных маршрутов. Их неуклюжая реакция показывает, что спасательные операции, проводимые на трассе Северного морского пути, могут быть еще более медленными и менее эффективными.

Нежелание России остановить вторжение в Украину также означает дальнейшее осложнение ситуации на Северном морском пути. В санкционные списки может быть включено еще больше судов, доступ к информации о судоходстве по СМП может стать еще более ограниченным, а риски аварий продолжат расти. Международное сообщество должно направить усилия на сокращение судоходства по Севморпути, чтобы уменьшить вызванные им угрозы.